Газета День Литературы # 120 (2006 8)

Когда чело склоняете печально, сжимает мгла огонь – до острия! А он шипами, розово, пронзает – громаду мглы и ветер Бытия… И как здесь крылья не сломать о бездны? И георгин закатом не назвать? И белой занавеской от кровавых – не скрыть себя на кухне бытовой? Она же загорится, занавеска! Крыло волочится – огонь за ним…

"Пытка!" – "Терпи!" "Скошенный луг – Глотка!" – "Хрипи: Тоже ведь – звук!" (М.Ц.)

Двояко можно читать ее стихи: населять своими чувствами – населяются! Воскрешать ее чувства (её дух воскрешать) – живая является! Вторым способом – сложнее и опаснее. Но и – огненней, возвышенней. Тут и поймешь – ее стих легкочитаем: и полубред, полунамек, звуко-лепет, недоговоренный шепот, выкрикивание одного слова вместо фразы ( фразу сам додумай! ) – точно воспроизводят душевное состояние, овладевавшее ею (тогда!), и поэтому завладевшее тобою (сейчас!).

Вхожу в Поэзию Марины Цветаевой именно так. Иногда появляется чувство страха – чую зависшего над ее головой демона. И каково же ему – когда он замечает у нее крылья!

“Даже богиней тысячерукой – В гнёзд, в звёзд черноте – Как ни кружи вас, как ни баюкай – Ах! – бодрствуете…“? (М.Ц.)

Цветаеву упрекают в излишней сложности стихов, у нее своя расстановка знаков препинания, у нее (как стрелы!) сквозь стих летит ливень тире. Но за этой сложностью и несоблюдением общепринятых правил изъяснения – всегда сверкает мысль, и главное – сияет сильнейшее биополе чувств, неподвластное даже мысли.

Сейчас в литературе масса серая стиховой "зауми" – в основном это синтаксические и фонетические мертвые конструкции, за ними – пустота. Даже не конструкции, словесный хаос, на подобие зигзагов на протекающем потолке: вдруг, кому чего почудится. Кому – женская фигура, кому персты Будды. Но ведь это "почудится" – творение не автора, а читателя.

Некоторые – идут по канату, лежащему на земле, а Цветаева – над бездной. Обидно, что ахают им и ей – одинаково! Этого она и боялась больше, чем бездны. Таких, как она, мало, такой – Велимир Хлебников!

Могу пойти лишь своим путем вдоль цветаевской строки: скользнуть по морфонологии, бросить туда щепоть ноктамбулизма и сделать неожиданный вывод, что порой стихосложение схоже с праксиологией… Да сейчас нет желания вспоминать свои отроческие записи.

“Остров есть. Толчком подземным Выхвачен у Нереид. Девственник. Еще никем не Выслежен и не открыт.” (М.Ц.)

Упрекали Цветаеву в критических статьях: безыдейна, уход в себя, непонимание революционных событий и прочее. Поучительной идейностью придавить строку – что курицу посадить на ветку сирени. Проповедую чистое искусство? Нет, оно, как все литературные течения, тоже привязывает Пегаса к забору. Поэзия живет иными полуземными законами, полусон-полуявь, и – не выскажешь чего… Цветаева рано поняла.

Такое понимание мучает одиночеством. Но именно потому, что оказалась верна высшим силам Поэзии – ее стихи обладают сильнейшим, живым биополем, духовным магнетизмом. То, что в Поэзии это властное биополе ЕСТЬ – всякий чувствовал. Вот, к примеру: наверняка вы замечали, что у гениев даже неудачные (с людской точки зрения) стихи – привлекают, манят. Почему? Несут заряд энергии – ауры Поэта. А у серости и хорошенькие "удачи" – пусты и скучны...

Поэзия – пророчество. И оно устремлено не только в будущее, но и в прошедшее. Не только в явь, но и в интуицию. Не только в непостоянную мысль, но и в глубину чувства. Более того: Поэзия самым необычайным сплавом слов способна сжать все эти ипостаси в одну строку, вечную.

Нелепо обвинять Цветаеву и за "неучастие" в событиях страны, полное нежелание быть борцом. "Все окна флагами кипят. Одно – занавешено" . Это не уход в себя – а мучительное, гениальное умение видеть нынешний день сверху (через время). Ведь ясно же: талантливый, отрешенный стих – может выразить (даже политически!) больше, чем тонна газетных статей. Этот стих и улетит ласточкой в Будущее, а тонны "умного, идейного" – осядут илом в небытие. Так было, так и будет. Интриги-распри великих политиков и двоих на кухне – для Господа равны.

Кто-то снова начнет делить поэзию на мужскую и женскую. В спор вступать бесполезно, но, как бы выразиться понятнее для спорящих? Quod non licet feminis, aeque non licet viris (лат).

Ну и добавлю, если поймете – то многое поймете. И я не латынь имею ввиду. Да и еще – у всякого смысла есть изнанка.