Пыльное лето шло, сменяясь дождём и снегом,
Жаром от батарей грелся унылый быт.
И, начитавшись Купера, грезили мы побегом,
Кое-кто убежал, а после рыдал навзрыд.
Фабрики и дома, ребята из ремеслухи,
Пряжка-свинец и клёш, акация и сирень,
Смятый мундштук, "Прибой", песни и слухи, слухи,
И в ноябре и мае флагов косая тень.
Двери пинком открыв, я убежал оттуда,
Я поменял навеки город, страну, судьбу.
И развалился дом мой – треснувшая посуда,
Где мы варились круто, до синяков на лбу.
То не залить водой и не очистить пламенем –
Горестный и отчаяный выход из тупика,
Кто-то стоит во тьме в старом платочке мамином,
И мне сквозь годы машет, машет чья-то рука.