Газета День Литературы # 54 (2001 3)

"…Третий месяц я занят на Украинфильме экранизацией "Как закалялась сталь" — работой сверхтрудной и сверхсрочной. Уехать сейчас отсюда — значит все погубить.

И. Бабель"

"…Мало говорят о Фурманове и Островском. Книги Фурманова и Островского с громадным увлечением читаются миллионами людей. О них можно сказать, что они формируют душу. Огненное содержание побеждает несовершенство формы.

Книга Островского — одна из советских книг, которую я с биением сердца дочитал до конца, а ведь написана она неискусно, а отношусь я к разряду скорее строгих читателей.

В ней сильный, страстный, цельный человек, знающий, что он делает, говорит полным голосом".

И. Бабель, из статьи "О работниках новой культуры"

"…Я поняла, как он (Островский. — К.Г. ) борется со своей слепотой, как он мобилизует все свои остальные чувства, как он организован в своем несчастье, как он заставляет себя не быть несчастным, и как это удается ему…

Последний раз я пришла к Островскому накануне своего отъезда. Рядом с О. на маленьком столике был раскрыт патефон: "И тот, кто с песней по жизни шагает…" — звучало оттуда.

Островский слушал с наслаждением".

В.Инбер. Из воспоминаний о Н.Островском

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ЦИК Союза ССР

О награждении орденом Ленина писателя Островского Н.А.

Москва. Кремль. 1 октября 1935 г.

Дальше просматривать записи, пересекать музей.

Просматривать отзывы тех, чей авторитет в литературе непререкаем.

Специально тянуть перископ, чтобы открывать шлюзы для живой воды:

"…Ведь главное и высшее назначение советского народа как раз и заключается в том, чтобы рождать Корчагиных".

Андрей Платонов.

Из статьи "Электрик Павел Корчагин". Рукопись.

"Курортная газета". 16 августа 1936 года

Андре Жид в Сочи.

"Вчера А.Жид и его спутники посетили редакцию "Курортной газеты".

Около 12 часов наши гости отправились к писателю-орденоносцу тов. Н.А. Островскому.

Теплая и дружеская беседа на даче в кругу друзей и родных Н.О. продолжалась больше часа".

"Он писал с той же страстью, с бесстрашием и презрением к смерти, с каким он скакал на коне по улицам взятого им города, когда сзади разорвался польский снаряд, ударивший его осколком в спину".

Виктор Кин

Из какой точнейшей, из какой мощнейшей метафоры Виктора Кина, из какого изящнейшего мастерства, из такого тонкого намека о жизни, о подвиге Островского: "…КОГДА СЗАДИ РАЗОРВАЛСЯ ПОЛЬСКИЙ СНАРЯД, УДАРИВШИЙ ЕГО ОСКОЛКОМ В СПИНУ".

То есть Павел Корчагин был такой бесстрашный, что никто не мог выйти на бой с Корчагиным, с Островским лицом к лицу.

И враг, который всегда подл, хорошо понял, что Островского можно взять, можно убить, но только в спину, только подкравшись, только подсыпать яд, только незаметно, только коварно.

И выходить только на горизонт, только на "Тревожную молодость".

"И СНЕГ, И ВЕТЕР, И ЗВЕЗД НОЧНОЙ ПОЛЕТ, МЕНЯ МОЕ СЕРДЦЕ В ТРЕВОЖНУЮ ДАЛЬ ЗОВЕТ".

И никак не успокоится сердце, не успокоится мозг. Потому что такие люди, как Островский, и физически должны быть бессмертными. Конечно, освободившись от пронизывающих болей.

8.12.2000

Сочи

Петр Краснов ПОБЕДИТ ЛЮБОВЬ (Из записных книжек)

Можно ли считать полноправным литературным жанром такие вот записи, которые довольно часто ведут литераторы, да и не только, впрочем, они? Пожалуй, вовсе необязательно думать над сущностью жизни в формах романа, художественного произведения вообще или философского исследования. И если не "остановить мгновенье", то хоть оставить память о некоторых моментах, ситуациях жизни и мысли, пусть не самых важных и значимых, но так или иначе об этой жизни свидетельствующих.

Всходили, всплывали в вагонном окне мертвые ночные солнца и заходили. Плыл вагон вдоль чужого пустынного перрона, в чужой чьей-то неспокойной ночи с голосами невнятными и тревожными, торопливыми шагами, скрежетом чемоданных колесиков по асфальту; и, сквозь сон показалось, сразу же об отправлении провещали с высоты, почти надмирной, пробубнили; и с тоскою накатившей, разом проснувшись вдруг, он подумал: отправленья, прибытия — все в чужое, в чуждую, холодную тебе жизнь… когда ж своя будет? Когда не в городе своем — что город — но в жизни своей проснешься… где она, жизнь твоя единственная, единая? За пределами ночей этих, дней, лет суеты — настоящая где?