Газета День Литературы # 86 (2003 10)

Своеобразным тематическим продолжением "Красного Бубна" можно считать повесть Юлии Вознесенской (хотя какая это повесть, если это самый что ни на есть полновесный роман?) "Путь Кассандры", в которой (или же все-таки — в котором?) изображены те времена, когда, в соответствии с предсказаниями "Откровения" Иоанна, сатанинские силы все-таки ненадолго воцарятся на планете, проставив всем на правой руке "число Зверя" и посадив на мировой трон своего Лжемессию. Самое страшное в изображенном для нас писательницей будущем — это почти стопроцентное непонимание людьми того, что произошло на Земле за последние годы на самом деле. Их мозг практически отключен от самостоятельной работы при помощи непрерывно льющихся в сознание пропагандистских телепередач, восхваляющих "осчастливившего" планету дьявола, или же — при помощи одурманивающих видений, получаемых от так называемых "персоников", то есть выданных всем персональных компьютеров, способных создавать в воображении каждого пользователя свою собственную виртуальную реальность голографического характера, позволяющую в высшей степени правдоподобно удовлетворять самые невероятные фантазии и быть героем самых головоломных приключений. (Лично мне эти люди почему-то очень сильно напомнили нашу сегодняшнюю молодежь, разгуливающую с воткнутыми в уши наушниками плееров или же проводящую целые дни напролет в интернетблужданиях — по-видимому, это и есть тот первый шаг в оболванивании народа, за которым последует обязательное внедрение "персоников", которое уже оканчательно уведет людей от проблем их реальной жизни и от осмысления всего, что происходит вокруг.)

Волей судьбы (а точнее сказать, по Божьему промыслу) главной героине повести Вознесенской — девушке со странным именем Кассандра — приходится на какое-то время отсоединиться от наркотизирующего сознание "персоника" и отправиться вместо своей заболевшей бабушки на выполнение неких таинственных и небезопасных поручений, в ходе которых к ней постепенно приходит прозрение, а потом она избавляет себя от "числа Зверя" и находит и свою любовь, и путь к Богу.

"Путь Кассандры, или Приключения с макаронами" — это тот, я бы сказал, редчайший на сегодняшний день жанр художественной прозы, которого ныне просто катастрофически не хватает на ниве популяризации идей Православия. Да, последнее время в этой области переиздается очень много книг богословского и просветительского характера, вышло практически все, написанное Сергеем Нилусом, Антонием Сурожским, Димитрием Ростовским, Феофаном Затворником, Иоанном Кронштадтским, Ефимом Поселяниным и другими подвижниками благочестия, но вот что касается художественных произведений православной направленности, рассчитанных на СОВРЕМЕННОГО читателя и способных захватить и удержать его внимание, одновременно с этим открыв ему глаза на происходящую в мире ТАЙНУ БЕЗЗАКОНИЯ и способных привести его к Богу, то таких в нашей литературе, как говорится, раз, два — и обчелся. Стихи иеромонаха Романа, повести Владимира Крупина, пара романов псковского прозаика Игоря Смолькина, ну еще один-два примера, и не больше... Поэтому легко читающаяся повесть Юлии Вознесенской (ой, ну все-таки романа, никакая это не повесть), с ее увлекательнейшим авантюрным сюжетом, не ослабевающей на протяжении всего действия напряженной интригой, тонкой психологической картиной нравственного перерождения героини и другими художественно значимыми деталями — это не что иное, как великолепный пример той проповеди Православия, которую должна вести наша патриотическая литература и которая, может быть, единственно только и является оправданием ее существования в сегодняшнем мире. Жаль только, что произведений, подобных повести Юлии Вознесенской, я практически ни разу не встречал в наших патриотических журналах...

Станiслав Шевченко. Закон збереження любовi: Поезii (на украiнськiй мовi). — Львiв: "Каменяр", 2002. — 119 с.

Станислав Шевченко. Крымская роза ветров: Стихи (перевод с украинского). — Киев: "Факт", 2002. — 52 с.

Шевченко — фамилия для украинцев знаковая, служащая символом высокого поэтического творчества и, с одной стороны, как бы подталкивающая ее обладателей к тому, чтобы и себе, вслед за батькой Тарасом, попробовать посочинять чего-нибудь в рифму, а с другой — заставляющая постоянно помнить о духе некоей соревновательности со своим великим предтечей и обязывающая тем самым, как говорится, "держать марку". Это все равно, как если бы в России родиться с фамилией Лермонтов или Есенин — подсознание говорит: "Попробуй, ты же тоже из этого рода, ты сумеешь", а сознание тем временем пятится, как неумелый альпинист от скалистого пика, и в ужасе отодвигает от себя бумагу и ручку...