Читаем Газета День Литературы # 88 (2004 12) полностью

Но только ветер в доме завывал


И путника случайного пугал.


…Внизу раскрыл глухую пасть обрыв,


Что делать с домом, так и не решив.




***


Как мне забыть чинару над рекою


И озеро с песчаною косой?


Вечерний дым курится над трубою,


Луга сияют утренней росой.



Любовь к земле одна меня и держит


От странной тяги к дальним городам.


Стареет жизнь, но остается свежей


Любовь к деревьям, травам и цветам.



Когда над полем тучи проплывают,


Желтеет небо, гуси улетают,


От странных чувств я зарыдать готов.


И сердце жаждет высшего искусства,


Прекрасные ко мне приходят чувства,


Моя душа трепещет от стихов.




ПОСЕЛОК БАБОЧЕК



Порхают бабочки и мотыльки лугов,


То промелькнут,


то пропадут среди цветов.


Гляди: нигде не дрогнут лепестки,


Не угадаешь, где цветы, где мотыльки.


Как разукрашенное платье мотылек,


И в это платье одевается цветок.


От мая шумного до осени глухой


Бредет у дней на поводу цветок такой.


Поселок бабочек — прекрасный уголок.


А день за днем летит, как легкий ветерок.


Увы, живое одеяние цветов —


Летучий корм


в проворных клювах воробьев.


Цветы, лишенные наряда своего,


Дрожат от холода и вянут оттого.


…Пока на землю не посыплются снега,


Поселком бабочек становятся луга.




ДОЖДЬ



Он идет на цветы и на листья,


С желтой грустью полей хочет слиться.


Дождь дневной принимает землица,


Дождь ночной в моем сердце струится.



Меркнут дни, разгораются ночи,


Облака поджигает зарница.


Дождь дневной на каменьях лопочет,


Дождь ночной в моих чувствах струится.



Вешний дождь — золотая страница,


Божьи вести с высокого неба.


Дождь дневной — это просто водица,


Дождь ночной — это память и нега.



Капли светлые в сердце текучи,


Чутко-грустны слова упований.


Дождь дневной происходит из тучи,


Дождь ночной — из моих вспоминаний.




ОСЕННЕЕ



К словам любви давно я глух,


В глазах влюбленных вижу ложь.


Моя душа — осенний луг,


Твоя любовь — осенний дождь.


Кропит меня легко-легко


Осенний дождь увядших дней,


Он не проникнет глубоко,


Не оживит моих корней.


От моросящего дождя,


Который насылаешь ты,


Не просыпается душа,


Не окрыляются мечты,


Не прорастает ничего,


Лишь мокнет — только и всего.




***


Спят под сияньем лунным


Зеленые долины,


Чинар высоких тени


Идут до самых гор.


Днем жадно пили солнце


Поля и луговины,


И наконец забылся


В глубоком сне простор.



Густой медвяный запах


Я слышу издалека.


Душистым сеном пахнут


Росистые поля.


О чем в сиянье лунном


Так страстно и глубоко


На самых резких нотах


Поют перепела?



В их голосах обида.


О чем они взыскуют,


Диковинные чувства


Храня в душе своей?


Быть может, этой ночью


Они, как я, тоскуют


И призывают солнце


От имени полей…



А под сияньем лунным


Округа дремлет чутко,


А свежий запах сена


Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
10 заповедей спасения России
10 заповедей спасения России

Как пишет популярный писатель и публицист Сергей Кремлев, «футурологи пытаются предвидеть будущее… Но можно ли предвидеть будущее России? То общество, в котором мы живем сегодня, не устраивает никого, кроме чиновников и кучки нуворишей. Такая Россия народу не нужна. А какая нужна?..»Ответ на этот вопрос содержится в его книге. Прежде всего, он пишет о том, какой вождь нам нужен и какую политику ему следует проводить; затем – по каким законам должна строиться наша жизнь во всех ее проявлениях: в хозяйственной, социальной, культурной сферах. Для того чтобы эти рассуждения не были голословными, автор подкрепляет их примерами из нашего прошлого, из истории России, рассказывает о базисных принципах, на которых «всегда стояла и будет стоять русская земля».Некоторые выводы С. Кремлева, возможно, покажутся читателю спорными, но они открывают широкое поле для дискуссии о будущем нашего государства.

Сергей Кремлёв , Сергей Тарасович Кремлев

Публицистика / Документальное
10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)
10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

[b]Организация ИГИЛ запрещена на территории РФ.[/b]Эта книга – шокирующий рассказ о десяти днях, проведенных немецким журналистом на территории, захваченной запрещенной в России террористической организацией «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ). Юрген Тоденхёфер стал первым западным журналистом, сумевшим выбраться оттуда живым. Все это время он буквально ходил по лезвию ножа, общаясь с боевиками, «чиновниками» и местным населением, скрываясь от американских беспилотников и бомб…С предельной честностью и беспристрастностью автор анализирует идеологию террористов. Составив психологические портреты боевиков, он выясняет, что заставило всех этих людей оставить семью, приличную работу, всю свою прежнюю жизнь – чтобы стать врагами человечества.

Юрген Тоденхёфер

Документальная литература / Публицистика / Документальное