Газета "Своими Именами" №19 от 06.05.2014

Проверка шла по всем направлениям, в том числе и по таким, о чём я, например, в своей автобиографии не написал. А дело было такое: в 30 году мой отец был раскулачен и посажен в тюрьму. Правда, он был зажиточным по тем временам, но никого не эксплуатировал, а пахал от зари до темна - был крепким середняком. Но те люди, которые получили власть распоряжаться событиями - организовать колхозы, его обвинили. При проверке посчитали, что отца по ошибке посадили в тюрьму, и через месяц его выпустили, дав соответствующую бумагу. Отец после этого начал курить и использовал справку на закрутку. Так вот, соответствующие органы раскопали тот эпизод из жизни моего отца, который я не указал в автобиографии. Не знаю, сколько времени решался вопрос о моём зачислении в институт авиационной и космической медицины, но мне повезло.

До 1964 г. мне было поручено заниматься следующими проблемами: принимать участие в разработке аппаратуры для регистрации состояния здоровья космонавтов в полёте и передачи данных по радиотелеметрическим каналам, проверке этой аппаратуры на современных самолётах, уже тогда летавших со скоростями больше скорости звука в 2-3 раза, сборе пределов колебаний физиологических показателей у людей, подвергающихся воздействиям имитирующих на Земле условий космического полёта, принимать участие в отборе космонавтов, в оценке состояния космонавтов во время полёта и анализе этих данных в послеполётный период. Сейчас можно только удивляться, как можно было справиться с таким объёмом работы, но сотрудников в институте было мало, поэтому всё это считалось нормой. К тому же прибавлялась гордость за причастность к реализации мечты человечества об освоении космического пространства.

В 1963 г. американцы стали говорить, что СССР осваивает космос военными силами, ссылаясь, что есть такой институт, где работают одни военные, и он находится в районе станции метро «Динамо» г. Москвы. Да и скрыть это было невозможно по той причине, что на территории института всё время лаяли собачки, и все окрестные жители знали, чем там занимаются военные. У меня в архиве сохранились командировочные предписания, которые нам выдавались при поездках по стране, где чёрным по белому написано на бланке: Институт авиационной и Космической медицины Министерства обороны СССР. Так вот, чтобы «скрыть» этот институт, в 1964 г. было принято решение создать под Министерством здравоохранения Институт медико-биологических проблем, куда и перевели всех военных без права ношения военной формы в служебное время.

При распределении обязанностей в этом институте мне была поручена разработка методов и средств оказания медицинской помощи космонавтам при полётах различной продолжительности, в том числе и к другим планетам. Был создан отдел здорового человека, который возглавил бывший Главный терапевт МО СССР, академик, генерал Егоров Пётр Иванович, который в прошлом был фактически личным врачом И. Сталина. Мне выпало счастье не только общаться, но и около 3-х лет работать с этим необыкновенным человеком.

При определении задач мне было сказано, что надо формировать бортовые аптечки. В то время на проводимых совещаниях уже говорилось не только о продолжительных космических полётах, но и о полётах на Луну. Вскоре я пришёл с рапортом к начальству и заявил, что для обеспечения людей в автономном существовании в космосе одной аптечки мало, надо создавать систему оказания медицинской помощи, включающую любые её виды вплоть до проведения оперативных вмешательств. Всё-таки умные были у меня учителя - академики А.В. Лебединский, В.В. Парин, П.И. Егоров, которые поддержали меня, и вскоре появился приказ по Минздраву, которым к поставленной передо мной задаче были подключены все профильные медицинские институты и другие учреждения. И как заявил на одном из совещаний заместитель министра здравоохранения, курировавший космонавтику, А.И. Бурназян, И.Н. Неумывакин фактически создал министерство здравоохранения в миниатюре, которое называется «космическая медицина». Оказалось, всё то, что используется в официальной медицине, было фактически непригодно для использования в медицине космической из-за многих причин: портативности, надёжности, многофункциональности и т.п. Для каждого из специалистов предстояло определить цели и задачи. Например, перед институтом хирургии был поставлен вопрос: что делать, если у космонавта в полёте возникнет аппендицит. Операцию делать (пока) нельзя, спускать нельзя... И так по всем профильным институтам.