Газета "Своими Именами" №34 от 20.08.2013

Ни о чём подобном при планировании военных действий даже не мечтали. Это в песнях, в пропаганде для поднятия боевого духа армии и населению СССР внушалось, что «могучим ударом и малой кровью» разобьём врага. А реальное планирование предполагало совсем другое. Давайте с этой целью рассмотрим другой основополагающий военный документ – Мобилизационный план 1941 года. Вот выдержка из записки наркома обороны и начальника Генштаба Сталину и Молотову о мобилизационном плане Красной Армии на 1941 год, составленной в начале февраля 1941 года:

“Численность всех формирований, намеченных в течение первого года войны, составит – 21 900 человек военнослужащих и 22 500 человек по вольному найму, из них:

а) формирования первого полугодия – 11 500 чел. и

б) формирования второго полугодия войны – 104 000 человек.

Перечень формирований первого года войны представляется в приложении №5” (1941 год: Книга 1, с.613).

Как видим, сначала указаны первое и второе полугодия, а далее возникает не просто год, а только первый год войны. Но если есть «первый», то, как минимум, предполагались и последующие. А сколько всего их будет – это уж один Бог знает, тут не спрогнозируешь. Было ясно, что тяжелая война продлится несколько лет. На одно-двухмесячный блицкриг никто не рассчитывал.

Но это не всё. Далее мобплан обстоятельно рассматривает ориентировочную потребность первого года войны в командирском и начальствующем составе на восстановление потерь и формирование новых соединений: Таблица 1

(1941 год: Книга 1, с.615).

Предполагаемые потери командирского и начальствующего состава план разбивает по родам войск для боевых и тыловых частей: Таблица 2

(Там же, с.615-616.)

Суммарные потери в командирах только за первый год войны предполагались около 470 000 человек.

Далее таким же образом подробно планировалось количество младшего командирского и рядового состава на восстановление боевых потерь исходя из предположения, что только за год войны армия будет обновлена почти на 100%. Общие потери рядового и младшего начсостава предполагались в 3 млн. 805 тыс. человек. Из этого количества потерь 25% будут падать на безвозвратные – убитых и пропавших без вести, и 75% — на больных и раненых, из которых только 50% возвратится в строй (там же, с.616-617).

Итого суммарные потери личного состава Красной Армии только за первый год войны ориентировочно предполагались 4,3 миллиона человек, из них около 1,1 миллиона безвозвратных.

И хотя реальность оказалась похуже этих суровых расчетов, однако, как видим, в плане нет ни малейших признаков витания в облаках и шапкозакидательства. Расчетов на легкую и быструю победу нигде не просматривается. А то ведь как меряют большевиков иные из поклонников «Богданыча»? Вот глядят они на Германию, за полтора месяца разгромившую три европейских государства с потерями менее 50 000 человек, и «планируют» за Сталина и Тимошенко такую же победу. Мол, соблазнился Сталин немецким примером и собрался за 1-2 месяца пройти до Рура тоже тысячу километров, потеряв если не 50 тыс. человек, то побольше, но все равно немного (нападение же “внезапное”!). Вот эти разделы мобплана сами по себе, без прочих документов, подтверждают, что и так ясно как божий день – никаких блицкригов с превентивными нападениями на Германию в СССР не планировали.

Окончательно этот мобилизационный план в деталях для всех частей Красной Армии, организаций и учреждений СССР предполагали разработать к концу июня – началу июля, но фактически закончили еще раньше. С ним Советский Союз 22 июня встретил войну.

Теперь можно подвести итог обсуждения теории «превентивного» (или «подлого», по выражению честного Резуна) удара СССР по гитлеровской Германии.

Итак, условия Тройственного пакта – это само по себе железное условие, что СССР не мог первым напасть на Германию. Так сказать, писаный на бумаге закон поведения для СССР, который не обойти, не перепрыгнуть.

Далее, план стратегического развертывания или «Соображения от 15 мая» – документальное подтверждение, что СССР не собирался нападать на Германию. Или, по образному выражению того же “Богданыча”, – не собирался совершать самоубийства.

И наконец, мобилизационный план-41 – важное как само по себе, так и дополнительное документальное свидетельство, что в Москве адекватно воспринимали суровую реальность, которая предполагалась в виде тяжелейшей, на несколько лет, войны.