Газета "Своими Именами" №41 от 08.10.2013

«Село большое, 5 тысяч дворов. Но желающих сесть на комбайн были единицы, хотя именно там можно было не только стырить, но и легально заработать. Было 5 «Нив» и 6 новых «Дон-1500». Соответственно 11 комбайнеров и 11 помощников - 22 человека, из них 12 на новых комбайнах. И этих 12 в селе еле наскребли потому что, видите ли, на «Дон-1500» нужно было учиться два месяца на курсах в сельхозинституте. Причем, совхоз возил нас, будущих комбайнеров «Дон-1500», на автобусе в город и обратно. Водитель автобуса дурака валять не стал и тоже присоединился к нам, но таких шустрых было в селе мало. Самый деятельный из нас и при этом самый ненаглый, спокойный и тихий человек у многих вызывал ненависть, исходящую из обыкновенной зависти. Он был ударником, стал коммунистом. При этом ему ничего не приписывали, комбайнер он был от бога. За глаза его называли Коммунариком, при этом со спокойной душой никогда не стесняясь пользоваться его помощью и советами.

Я оказался свидетелем сцены, когда сидящие в обед за домашним винцом комбайнеры обсуждали неугомонного Коммунарика, комбайн которого шуршал в полукилометре без перерыва на обед. Они что-то напряженно ждали: ща, ща, гляди! Комбайн встал. Потом я узнал, что в землю в поле Коммунарика был вбит стальной штырь, чтобы сломать ему комбайн! Зависть к чужому добру и к чужому успеху - это что, черта именно советского крестьянина, а за 70 лет до того такого на селе не было? Почему-то я взял пример с ударника и тоже не останавливал комбайн на обед, подменяясь с помощником, кто же другим не давал?»

Думаю, что причина в том, что передовик своими достижениями унижает многих остальных, которые в силу порой малозначительных причин не способны повторить эти достижения. От этого унижения и такая тупая злоба. Мало того, другой комментатор показал другой, не менее точный апект проблемы: «Сделав упор на индивидуализм, откололи наиболее лучшую часть общества. Оставшийся балласт сгруппировался на основе общности ненависти и зависти к лучшей».

Русская артель

Давайте немного о русских артелях, хотя данных о них очень немного, я, к примеру, опираюсь практически только на сведения, сообщённые русским чиновником и писателем П. Мельниковым-Печерским.

Русская артель это далеко не канувшие в лету промысловые и производственные артели, не колхоз и даже не предшественница колхоза – сельскохозяйственная артель, и это далеко не производственная бригада, ставшая привычной и являющаяся и по настоящее время образцом организации производственного коллектива. Прежде всего, бригада и бригадир собираются по воле начальника, а эта воля обусловлена только требованиями технологического процесса. Начальник назначает бригадира, дает ему рабочих, как правило, практически не учитывая ни желания рабочих быть в этой бригаде, ни желания бригадира иметь этих рабочих (на практике со временем, конечно, это утрясается, но начинается бригада именно так).

А артель - это воля члена артели стать членом артели и именно у данного артельщика - у того, кого удастся: а) уговорить стать артельщиком, б) уговорить согласиться тебя принять. В бригаде все получают зарплату по тарифным ставкам, определяемым разрядом, выше всех разряд у бригадира. Бригадир по отношению к рабочим имеет ограниченную власть, а артельщик – абсолютную. Поскольку его обязанность обеспечить не только высокий доход всей артели, но и справедливость, то по его требованию артель изобьет любого своего члена, не исполняющего волю артельщика. Сплоченность артели зависит от отсутствия зависти у ее членов, поэтому все получают поровну, однако и работу все члены артели обязаны делать в абсолютно одинаковом объеме - за этим тоже следит артельщик.

Если вы артель лесорубов, то все должны валить, к примеру, 20 стволов в рабочий день. Ты можешь 40? Остановись на 20-ти и иди домой. А ты можешь всего 15? Тогда оставайся до ночи и вали еще 5. Очень слаб - ищи слабого артельщика и слабую артель. Очень силен - ищи сильную артель либо покажи остальным, как валить по 30 деревьев в день. Потом покажешь, как валить 40. Будут все валить по 40, и ты будешь 40, а пока все не могут этого делать - и ты не делай! Никакого унижения благотворительностью. На первый взгляд в такой организации мало смысла, но именно так организовывали свои артели русские много веков подряд.