Газета "Своими Именами" №47 от 22.11.2011

Однако, несмотря на все строгие меры, болезнь распространилась за пределы Москвы. Так один мастеровой из села Пущино перед отъездом домой купил своей жене кокошник, принадлежавший девушке, умершей от чумы. Это привело к эпидемии в данном населенном пункте. Паника в городе оказалась настолько сильной, что из нее даже бежал московский главнокомандующий Салтыков, герой Семилетней войны 1756-1763 г., а вместе с ним выехали губернатор Бахметьев и обер-полицай Юшков. За оставление своих постов они были уволены со службы. После этого Москва попала под надзор генерал-поручика Ерошкина, который дал приказ никого из города в Петербург не пускать, и вдоль дороги была протянута сторожевая цепь из солдат.

Тем не менее не-смотря на все принятые меры, эпидемия набирала все большие обороты. Последний раз данное заболевание на-блюдалось в Москве в 1386 г., и поэтому у ее жителей не осталось никакого иммунитета против чумы. Фурманщики оказались не в состоянии перевозить всех больных, и поэтому новых санитаров набирали из числа каторжников и лиц, приговоренных к смертной казни.

16 сентября в Москве вспыхнул бунт. В начале сентября, когда эпидемия достигла своего пика, священник церкви «Всех святых» стал рассказывать прихожанам, что одному фабричному работнику во сне привиделась Богородица, которая заявила - ее образу, находящемуся над Варварскими воротами, уже несколько десятков лет никто не пел молебнов и не ставил свечей. А во время праздников народ напивался и блевал прямо под иконой. Поэтому Христос разгневался и хотел послать на Москву каменный дождь, но матерь божья упросила его ограничиться отправкой в город только одного мора, надеясь, что он образумит москвичей. Данные слухи быстро распространились среди простых людей и кем-то искусственно подогревались.

Под влиянием этой пропаганды толпы людей повалили к местоположению иконы, которая помещалась высоко над воротами. Верующие поставили лестницу и по ней лазили для установки свечей. В связи с этим проезд оказался закрыт. Чтобы положить конец этим сборищам, ибо они приносят огромный вред при эпидемиях, митрополит Амвросий приказал убрать икону в церковь, а собранные там деньги отдать на содержание воспитательного дома. По этому поводу он договорился с Ерошкиным. Для выполнения данной операции послали небольшой отряд солдат с двумя подьячими, которые должны были наложить печати па сундук с монетами.

Когда народ это увидел, то из толпы закричали:

- Бейте их! Богородицу обирают!

После этого ударили в набат у Спасских ворот, что было воспринято верующими как глас божий, и они набросились на солдат. Многотысячная толпа, вооруженная чем попало, ворвалась в Чудовскую обитель и начала грабить погреба с вином. Далее народ ринулся в Донской монастырь, где скрывался Амвросий от своих прихожан, и в произошедшем с ними столкновении митрополит оказался убит. Потом люди направились к Ерошкину, который к этому времени вызвал подкрепление и выехал на Красную площадь, куда стекались жители города. Там генерал начал уговаривать собравшихся разойтись. Тем не менее толпа двинулась к Кремлю, кидая в солдат камни и поленья. Перед Спасскими воротами поставили две пушки и стали стрелять в народ холостыми зарядами, но это явилось ошибочным ходом. Горожане, увидев, что убитых нет, начали кричать:

- Мать крестная Бо-городица нас от пуль защищает. Бей христопродавцев.

Люди ринулись к воротам, и тогда был открыт огонь картечью. Толпа в страхе начала отступать на прилегающие улицы, а вслед за ними поскакали драгуны. Ерошкин два дня подряд не слезал с коня и лично участвовал в стычках с народом. За принятые меры царица наградила его Андреевской лентою через плечо и пожаловала 4 тысячи крепостных. Однако генерал отказался от дара и искренне сказал:

- Нас с женой только двое, детей нет, состояние имеем, к чему же нам набирать себе лишнее.

26 сентября в Москву из Петербурга прибыл граф Орлов. Вместе с ним находились отборные солдаты от четырех полков лейб-гвардии. По его приказу 4 октября состоялось торжественное погребение митрополита Амвросия, убитого верующими за воровство. Активные участники бунта были казнены, сосланы на каторгу или галеры. Точная информация о количестве осужденных по этому делу отсутствует. С этого момента был отдан приказ - прекратить набатный звон в церквах, а ключи от колоколен должны находиться только у священников. В Москве Орлов многими разумными мерами способствовал полной ликвидации эпидемии и прекращению беспорядков. Он лично объехал все больницы, строго контролировал лечение и питание, а также ласково утешал пациентов. Несмотря на это участники бунта подожгли Головлевский дворец, в котором остановился граф. Однако вскоре жители поняли, что вводимые им меры действительно необходимы. 16 ноября сановник выехал обратно в Петербург, ибо к этому времени ситуация в Москве начала нормализоваться. В честь данной эпидемии была выбита памятная медаль, которой награждались активные участники ликвидации бедствия.