Газета "Своими Именами" №8 от 21.02.2012

Читая воспоминания Лебединцева, я все время ощущал какие-то противоречия между тем, что прочитал у него, и что знал от отца, слышал от его однополчан, видел сам. Ваши комментарии кое-что разъясняли, но не кардинально. Уж очень навязчиво бывший помощник начальника штаба подчеркивает свою “фронтовую принадлежность” и обиды, что его обделяли наградами и званиями. Я таких не встречал. Наверное, Лебединцеву здорово не повезло с 380 СД, где почти все оказались трусами и карьеристами, а командир дивизии был расстрелян за то, что способствовал уничтожению своей дивизии.

Здесь мне вспомнился один эпизод встречи ветеранов 5-й артдивизии в п. Поныри, где в июле 1943 г. она отбивали атаки “тигров”. Тогда, в 1973 году, приехало более тысячи ветеранов разных частей, воевавших под Понырями. Поселок маленький, и мы все ночевали в спортзале и классах школы, а вечером отмечали встречу в единственном местном ресторане. На встречу приехало человек 15-20 батарейцев отца из Южно-Уральска, Уфы и других мест. И вот тогда я услышал определение фронтовика от самих фронтовиков. С нами приехал бывший замполит дивизиона майор Гуревич, награжденный боевыми орденами. В тот вечер мы с отцом несколько замешкались и в зал ресторана вошли, когда там “яблоку негде было упасть”. Из-за сдвинутых столиков нас позвали батарейцы (старший по званию был там ст.сержант Даньшин, потерявший ногу в Белоруссии). Мы сели на сохраненные ими свободные места, и тут я увидел Гуревича, который искал, где расположиться. Естественно, я встал, чтобы уступить ему место. И тогда Даньшин резко усадил меня на место, а мне разъяснил, что за этим столиком только фронтовики. Я возмутился и ответил, что Гуревич тоже боевой офицер, на что Даньшин при полной поддержке товарищей ответил примерно так: “Так ведь штабисты и замполиты на огневых были не часто, а в основном за 1,5-2 км от передовой щупали санитарок!” Это несколько грубовато и прямолинейно было сказано, но такое право они, пропахавшие все 4 года войны, получили там, на огневых, в боевых порядках пехоты, которую они поддерживали огнем своих гаубиц. Однако эта фронтовая условность вовсе не говорит о том, что все кадровые офицеры были бездарями и карьеристами. Я знаю, что однополчане так и не простили трусость одного из офицеров, по вине которого погибла батарея уже за Севском. Конечно, война это не киношные кадры, это кровь, грязь, боль. И Вы, Юрий Игнатьевич, хорошо знаете, что и на производстве были и беззаветные труженники, были и трусоватые карьеристы. Во всяком случае, мне такие встречались. На фронте это оборачивалось кровью и не только из-за просчетов командиров, но и из-за разгильдяйства солдат. В Белоруссии заснувший часовой был убит немецкой разведгруппой, но погибло полбатареи солдат. И все-таки подонков было несоизмеримо меньше. Потому и победили, потому и строили заводы и фабрики.

Чтобы было более понятно мое отношение к этим воспоминаниям Лебединцева, я коротко расскажу о своем отце, его боевых товарищах, о том, что видел сам по другую линию фронта.

В июне 1940 года отец, директор сельской школы, добровольно ушел в армию. В январе 41-го как наиболее грамотного солдата его направили в Сталинградское военно-политическое училище. Началась война, и через 7 месяцев весь выпуск младших политруков был направлен под Москву. Отец попал в 523-й пушечный полк, который формировался в Рязани. И здесь, как он пишет, встретил прекрасных товарищей, уже “понюхавших пороха” окруженцев и бойцов из госпиталей. Особенно тепло он отзывается о кадровом офицере капитане Травкине, командире полка, который не только приложил все свои знания и опыт при подготовке полка, но и потом в боевой обстановке обучал всем военным премудростям и важнейшей задаче командиров - сохранить личный состав и материальную часть. Несколько позже, в период относительного затишья под Сухиничами в 1942 году, он обязал всех офицеров, включая и политработников, освоить все артиллерийские специальности - от производства расчетов по ведению огня до практической стрельбы из пушек, что, видимо, и способствовало тому, что отец решил стать артиллеристом.