Пропаганда антисоветизма строится главным образом на искажении исторических фактов и извращённой подаче сложных периодов советской истории. Конкретных направлений у антисоветчиков не так уж много: репрессии, голод, Катынь, «пакт Молотова-Риббентропа», очереди, бедность – в одежде, быту, культ Сталина, диктат партии, ограничения… Убогость аргументации компенсируется частотой повторения. Очевидно, что условием выхода в эфир, на экран, в печать отдельного индивидуума либо телерадиопередачи, статьи, интервью и т.д. сделан антисоветизм: хоть однажды, хоть не к месту, но обязательно должен быть сделан плевок в наше советское прошлое. Такая навязчивость у слабых людей создаёт впечатление, во-первых, неприятия советского строя всеми «авторитетными людьми» (хотя цена того «авторитета» обычно не дотягивает до ломаного гроша, но других к людям не допускают). И во-вторых – вследствие застревания в мозгу от частого повторения – что советский строй действительно был весьма плох.
Жизнь требует корректив, однако отступать закулисные хозяева не намерены. Показательной в этом отношении является ситуация с расстрелом гитлеровцами польских офицеров: ни один официальный орган не только России, но и Европы не вправе даже высказать сомнение в геббельсовской версии. Известное решение Тверского районного суда Москвы стало их явным проколом, совершённым по недосмотру, вызванному, надо полагать, чрезмерной самоуверенностью и высокомерием. Но все ведут себя так, как будто этого решения – о том, что расстрел польских офицеров в Смоленской области в сентябре 1941 г. является общеизвестным фактом, – не существует.
Время от времени вспоминают «пакт Молотова-Риббентропа». Умышленно называя документ именно так, а не пактом о ненападении между СССР и Германией, чем он был на самом деле. Ведь в первом случае он звучит как сговор двух бандитов, в который можно впихнуть любую фальшивку, например, «секретный протокол».
Вспомним, как больно ударили по общественному сознанию «открытия», что Советский Союз расстрелял военнопленных поляков, а до этого вступил в сговор с гитлеровской Германией. Наша Родина, которую мы считали святой, оказывается, совершала такие подлости!? Открой теперь людям, что всё это ложь, распространённая через агентов Запада, – естественно, возникнет вопрос: а вся остальная хула, возведённая на нашу страну, – тоже ложь?? И завертится колесо в обратную сторону, чего не может допустить закулиса, сохраняя и поддерживая на всех важных постах в Эрэфии своих холопов.
Аналогичные бесчестные приёмы используются и для дискредитации коммунистической идеи. Помимо упора на то, что Маркс был евреем, навязчивого повторения лжи о том, что Ленин – еврей и немецкий шпион, а Сталин – агент царской охранки, пытаются «теоретизировать» (естественно, на обывательском уровне) по поводу утопичности идеи коммунизма, её «доказанной практикой» несостоятельности. К сожалению, находятся сограждане, которые считают такую аргументацию убедительной. Цинизмом и нахрапом напоминающий Остапа Бендера тележурналист Владимир Соловьёв в одном из своих «поединков» «срезал» члена КПРФ А. Бортко «глубокомысленной» сентенцией: как же, мол, «самое верное учение», а страна развалилась? Для обывателя это, может быть, верх напряжения мысли, а для советского человека здесь нет никаких загадок. Во-первых, согласно этому самому «верному учению», пока у социалистического государства существует капиталистическое окружение, существует и угроза капиталистической реставрации. Об этом неоднократно говорили и Ленин, и Сталин.
Во-вторых, когда в социалистическом государстве руководствуются «верным учением», результаты получаются гораздо лучше, чем когда на словах руководствуются, а делают прямо противоположное. Попробуйте, например, построить какое-нибудь простое сооружение, хотя бы сарай, используя, само собой, арифметику. При этом расчёты производите так: 1+1=3, 8-4=5, 2х3=7 и т.п. Сарай у вас не получится, а вы станете обвинять арифметику: никуда не годится, чистый обман, надо пользоваться методами пещерных людей. Но при чём здесь арифметика, если вы нарушали все её правила?! Вот так в Советском Союзе получилось с «верным учением».