Газета Завтра 11 (1268 2018)

Казимир Малевич даже бросает свое художество и пишет великолепные философские вещи. Его обвиняли в том, что он без образования, что он не умеет говорить. А я читаю Малевича и говорю: слушайте, это же настоящая русская философия. …

"ЗАВТРА". Иногда кажется, что есть два Гиренка. С одной стороны, ваш философ — беглец, одиночка. При этом, вы не тот философ, который с презрением и без интереса относится к социуму. Как вы это связываете?

Фёдор ГИРЕНОК.Все люди, если они думают, одиноки. Все мы асоциальны, хотя и живем в обществе. Моя страна меня интересует. Меня волнует, кого выберут президентом, когда, наконец, будут ожидаемые сдвиги в экономике. Почему миллиардеров каждый год у нас всё больше, а нищета не убывает. Это же ненормально. Это источник токов неконтролируемого воображаемого. Мы хотим взрыва, хотим революцию, которая всё сметёт? Зачем? Я не хочу взрывов. Я хочу, чтобы люди жили лучше.

Вышеупомянутый Гринберг определял русское классическое искусство в Третьяковской галерее как китч. А я прихожу в Третьяковку и вижу историю русского человека, я понимаю, как тяжело жил русский человек. Это не радостная краска французской живописи. Но потом, завершая просмотр, ты спускаешься в последний зал, где висят иконы, и попадаешь в мир умозрения красками. Поэтому Третьяковка — это никакой не китч, а грустная история в красках моей страны. Как же мне это может быть безразлично…

"ЗАВТРА". Недавно мы отмечали столетие революции. Что вы думаете по этому поводу?

Фёдор ГИРЕНОК.Я полгода читал и перечитывал тексты, посвящённые революции. Чем больше я читал, тем меньше я что-либо понимал. Казалось бы, не шутка, не курьёз случился — революция затронула миллионы и миллионы людей. На кон поставлена судьба России. А наши философы мечутся без сознания. Бердяев пишет в 1917 году, что у нас теперь будет жизнь чистая, справедливая, весёлая, безо лжи, грязи и безобразия. Бунин злится, Маяковский ликует. Иванов потирает руки: да, сей костер мы поджигали. У меня такое чувство, что все они не хотят знать, что происходит. Все они говорят какие-то смешные вещи. К примеру, Булгаков и Аскольдов говорят о проницательном уме, о пророчествах Анны Шмидт. Наши философы не сделали свою работу. Они обязаны были её сделать, но они её не сделали.

"ЗАВТРА". А когда читаешь Блока, не только "Двенадцать", но его дневники, его тексты — "Крушение гуманизма", "Интеллигенция и революция" — там звучат очень серьезные ноты…