Газета Завтра 16 (1220 2017)

У новой, точнее, очередной "Красавицы…" имеется другой недостаток: она сугубо вторична, ибо создана по мотивам известного мультфильма. Впрочем, нынче такое поветрие: и Голливуд, и мы дружно застопорились. Нет свежих идеек, а техника-то простаивает. И компьютерные прибамбасы-навороты всё качественнее и круче. Кто виноват? Вернее — что делать? О! Надо ваять второй-третий-пятый слепок былого шедевра! Тюнинг и апргейд. Так, отечественные горе-киношники раскрасили всё, до чего дотянулись их очумелые ручки, и отсняли килотонну халтуры на базе культовых картин (все эти "Джентльмены удачи-2", "Кавказская пленница-2","Служебный роман. Наше время" и т.д). Заокеанские господа с Фабрики Грёз тоже не прочь тряхнуть стариной — в прямом смысле этого слова. То выпускают на экран боевики с участием старенького Арнольда с не менее древним Сильвестром, то стряпают восьмой "Форсаж". Потому как стряпать "Форсаж" — пусть и восьмой — всяко прибыльнее, чем изобретать новинку. Такая вот осетрина второй свежести. Увы и ах, эра пост-пост-модерна, которая может длиться ещё много лет, благосклонна к повторным заходам и вторичным продуктам. Туда же и "Красавица…".

Сюжет о Красавице и Чудовище — один из базовых в культуре человечества, у каждого народа есть своя подобная сказка — народная или же авторская. (Тому пример — наш "Аленький цветочек", записанный Сергеем Аксаковым "…со слов ключницы Пелагеи"). Но вернёмся к французской истории, написанной Габриэль-Сюзанной Барбо де Вильнёв. Зрителю и особенно — киноману хорошо известна экранизация 1946 года, сделанная Жаном Кокто, — с Жозетт Дей в роли Белль и Жаном Марэ в роли Зверя. Манерно-эстетный, чарующий фильм, где изысканно поданы оттенки, нюансы, поверхности. Чёрно-белое полотно, в котором куда больше "цветности", чем в иных красочных действах. К счастью, французы не догадались всё это выкрасить, в отличие от наших маляров, испортивших стильную "Золушку". Потом было множество проходных, средненьких постановок и наконец — франко-немецкая версия 2014 года со специфичной Леа Сейду и блистательным Венсаном Касселем. И вот — очередная Красавица с очередным Чудовищем. Мне могут возразить: экранизация сказок и литературной классики — иная песня. Всё так, если бы, повторюсь, режиссёр Билл Кондон не слепил вариацию на тему одноимённого мульта 1991 года. Всё воплотили, чтоб не забыть — и говорящие чашечки, и жёлтое платье Белль, и даже львиную гриву Чудовища. Бесспорно, фильм получился великолепный и — пафосный. Картинка — не подкачала: интерьеры — волшебны, костюмы — фееричины, а сама Красавица — тоже, собственно… красавица.

Выбор на главную роль Эммы Уотсон — беспроигрышный вариант. Всемирно любимая Гермиона из "Гарри Поттера" сделалась талантливой взрослой актрисой, что в случае с "детьми-звёздами" — редкий случай. Уотсон плавно перешла на следующую ступеньку, не растеряв ни капли своего шарма. Возгласы критиков "Могли бы найти и покрасивше!" относятся к области грубой вкусовщины. Типаж актрисы — точное попадание в мультипликационный образ, с которого всё и началось. Характером и помыслами Белль, скорее, напоминает Ассоль — её так же считают чужачкой и белой вороной. Девушка упрямо не желает мириться с обыденностью маленького городка. Белль ждёт чуда и — принца. В отличие от Ассоль, она вычитала обо всём в старых книжках. Её отец — как и гриновский Лонгрен — мастерит изумительные игрушки на продажу, правда, не корабли, а мельницы, кареты и механических кукол. И алые паруса… обращаются аленьким цветочком.

Фабула разворачивается не в условно-запредельной стране, а во Франции XVIII столетия. История с географией оказались так важны, что авторы упоминают о чуме 1720-1722 годов, поразившей не только французские города, но и ряд европейских стран. "Это Франция! Добро пожаловать во Францию!" — звучит песенным рефреном. Вечная и недосягаемая грёза Нового Света — стать хотя бы подобием своих метрополий. Восторг, зависть, преклонение — всё это смешивается с американским гонором. Вы-то культурные, зато мы — богатые. Пресыщенные янки наезжали в Париж и скупали там всё ценное — от бриллиантов до картин, увозя с собой частичку старой Европы.