Газета Завтра 17 (1169 2016)

На протяжении 1920-х—1940-х годов уровень концентрации капитала в мировой капиталистической системе продолжал снижаться: тут и Великая Депрессия, затронувшая, наконец, Америку, и разрушения Второй мировой войны, и волна послевоенных национализаций и налоговых изъятий на восстановление. Соотношение капитала и национального дохода снизилось с 6:1 при старом порядке к 2:1, то есть весь сконцентрированный капитал, в форме домов ли, акций ли, земли или зарубежных активов был равен всего двум годовым национальным доходам.

Какой социально-экономический эффект имел этот великий дефолт? Хватка Капитала существенно ослабла, его магнетический эффект был теперь не столь всеохватывающим, и в рамках мировой капиталистической системы стала решаться проблема экономического равенства без обращения к радикальным рецептам социализма начала ХХ века. Точнее, радикальные рецепты пришлись на долю стран, отстававших в своём индустриальном развитии, как Россия или Китай. И главное, для чего там этот радикализм понадобился, — это для волевого осуществления индустриального скачка. Социализм в "социалистических странах" решал прежде всего проблемы развития производительных сил, а не перераспределения богатства.

Зато не нуждавшиеся в индустриальном скачке западные страны могли себе теперь позволить роскошь "социализма без социализма". Социал-демократия, христианский социализм, шведский социализм, социал-реформизм реализовали единую модель: не уничтожая частной собственности как таковой, не прибегая к диктатуре левых партий, ограничившись частичной национализацией, добиться экономического равенства при помощи создания системы высоких зарплат и развития социальной сферы, формируя государство всеобщего благосостояния. По сути, это была огромная "финансовая пирамида", выстроенная в рамках кейнсианской экономической модели: государство изымало в качестве налогов значительную часть доходов для того, чтобы распределить эти деньги снова в качестве доходов, но на основаниях большего равенства.

Такова была атмосфера "золотого тридцатилетия" 1945-1975, когда все западные правительства с небольшими вариациями проводили одну и ту же экономическую и социальную политику, ориентированную на предельное смягчение социального неравенства, повышение доли национального дохода, распределяемого в качестве заработной платы, — в ущерб рентам, дивидендам и т.д., расширение социальных обязательств государства. Это была эпоха подъёма "среднего класса", тех 40% населения, которые следуют за 10% богатых. Этому среднему классу начали принадлежать 30-40% национальных богатств (вместо 5% до Первой мировой). Оставались 50% бедняков, контролировавших те же 5% богатств, что и прежде, но теперь появился устойчивый шанс выбиться из бедности благодаря образованию, хорошей работе, предприимчивости и сообразительности.

Социальные лифты, казалось, заработали. Своеобразный гимн этой эпохи — озорная песня Чака Берри, записанная в 1964 году: "You never can tell", под которую так лихо отплясывают Траволта и Ума Турман в "Криминальном чтиве" Квентина Тарантино, — история молодой чернокожей парочки из Нового Орлеана, которая обзаводится домом, мебелью по каталогу, неплохой зарплатой, холодильником, музыкальным центром и даже подержанным драндулетом… Происходило медленное, но неуклонное новое накопление капитала, однако уже не в форме рент и заграничных облигаций, а прежде всего в форме капитального жилья, каких-то акций и ценных бумаг.

Самые положительные воспоминания о советской эпохе у затронутых ею людей связаны с тем же самым процессом, только происходившим в антураже красных знамён и лозунгов "Слава КПСС". Уровень доходов советских трудящихся был несоизмеримо ниже, а значит, ниже было количество и качество потребительских благ, которые давал им рынок (никто долгое время не понимал, что рынок на Западе этой эпохи лишь распределительный механизм для доходов, получаемых не совсем рыночным способом). Зато советская система в бесконечно большей степени помогала восстановлению и концентрации… капитала. Это даже так и называлось: "капитальное строительство". Совершенно бесплатно большинство граждан СССР получили в свои руки недвижимость, равнозначную многим годам индивидуального дохода и до сих пор имеющую впечатляющую рыночную стоимость. Ударными темпами создавался милый и немного мещанский мир героев рязановских комедий.