Газета Завтра 18 (1015 2013)

Теперь очень важно посмотреть на объективную правомерность всех этих утверждений. То есть, на фактологию. А факты таковы, что советский спорт и, в особенности, советский хоккей, который представлял собой командный вид спортивного искусства, близкий к боевым действиям на льду, вышел на лидирующие позиции в мире не только благодаря феномену Тарасова. После первой, канадской части суперсерии 1972 года звезда НХЛ Фрэнк Маховлич сказал: "Я готов поверить теперь во что угодно. После того, что русские сделали с нами в нашей игре здесь, в Канаде, боюсь, в спорте не осталось ничего святого. Если их кто-нибудь познакомит с американским футболом, они через два года разгромят "Далласских ковбоев" и выиграют первый приз". Это было связано, прежде всего, с той идеологией, с тем образом жизни, которые существовали в Советском Союзе и бросали вызов идеологии Запада в качестве альтернативной основы для устройства всего человечества. Причем эта альтернатива была всеобъемлющей, она не ограничивалась соперничеством в космосе или в военно-технической сфере. Победить канадских "профи" в канадском хоккее, как раньше назывался хоккей с шайбой, в отличие от русского хоккея с мячом, ныне именуемого заграничным словечком "бенди", - это была победа сравнимая с полетом Гагарина. Поэтому без коммунистической идеологии, провозгласившей принципы социальной справедливости, сделавшей занятия физкультурой и спортом массовыми, никакого феномена советского хоккея не было бы и быть не могло. И Харламов, и его партнеры "по великой тройке" Владимир Петров и Борис Михайлов, а также Александр Якушев, Александр Мальцев и другие звезды советского хоккея начинали с детских турниров "Золотая шайба". В фильме концентрируется и делается акцент исключительно на Тарасове и Харламове, в то время как теоретиком, который создал русский хоккей, был не только и даже не столько Тарасов. Тарасов был тактиком, человеком, который организовывал победы на льду. А теоретиком, который прокладывал к ним пути, был все-таки Аркадий Чернышев. В сборной Чернышев и Тарасов работали абсолютно на равных. Поэтому нельзя говорить об одном и не говорить о другом. Это искажение нашей хоккейной истории.

А в суперсерии 1972 года, в блестящей победе советского хоккея в Канаде сборную тренировал другой дуэт блестящих советских тренеров, а в прошлом - и блестящих игроков: Всеволод Бобров и Борис Кулагин. Советский хоккей не замыкался только на Тарасове и Харламове.

Второй причиной, вторым источником наших побед на льду было, конечно, чисто державное соперничество, которое шло между советской Россией и североамериканскими Соединенными Штатами и примкнувшей к ним Канадой.

Между прочим, Тарасов и Кулагин получили отставку в сборной после проигрыша чемпионата мира 1972 года Чехословакии. Соперничество двух этих сборных в середине 70-х годов носило острый политический подтекст, поскольку на льду чехи и словаки как бы стремились взять у советских хоккеистов "реванш" за танки "пражской весны" 1968 года.

Поэтому Советское государство через бюджет, через свои Вооруженные Силы делало все для того, чтобы развить различные виды спорта. Хоккей с шайбой занимал в их перечне одно из самых первых мест.

Как я уже отмечал, нынешнее политическое руководство, как бы оно ни старалось делать вид, что схватило Бога за бороду, все-таки в глубине души, скорее всего, ощущает себя неполноценным на фоне достижений советского прошлого. Поэтому оно пытается, с одной стороны, демонстрировать "заботу о населении", а с другой - замаскировать сущность своего политико-технологического устройства, которое связано, прежде всего, с олигархическим капиталом. Поэтому Путин пригласил на встречу в Сочи не только хоккеистов, звезд прежних лет, общение с которыми призвано повысить его популярность. Он приглашает туда и олигархов, которым говорит: "Нужно дать деньги на детский хоккей, на возрождение турнира "Золотая шайба" имени Анатолия Тарасова".