Газета Завтра 18 (1170 2016)

Алексей ШОРОХОВ. Вы затронули в своих ответах фигуру действующего российского президента. Распространено мнение, что через судьбу Путина Бог являет свою силу: чудесное превращение человека из Савла в Павла во времена утраты всяких надежд в возрождение нашей родины и всеобщего позора.

Владимир ЛИЧУТИН. Этот случай действительно из области чудес; вроде бы совсем был проглочен человек левиафаном — и выбрался наружу. Хочется верить, что Бог услышал нас… Путин за годы власти нарисовал на политическом небосклоне сложный авангардистский автопортрет: то он на истребителе, то на подводной лодке, то с гигантской сибирской щукой, то провожает журавлей-стерхов на утерянную родину, то вступает в члены немецкого рыцарского ордена, то вместе с молчаливым писателем Распутиным погружается в пучину Байкала. Вот Путин с тиграми и леопардами, вот за столом с олигархами, за шампанским с русскоязычными либеральными литераторами, которые нынче дружно предали президента, вот награждает шутов и шоуменов, которые нынче из-за бугра проклинают главу государства и сулят погибели. Вот он же признаётся в любви к России, не скрывая слёз перед стотысячной толпою; вот он на лыжах в горах, а вскоре из морских глубин добывает древние амфоры, обсаженные ракушками.

Но я ни разу не видел президента с русской книгой в руках или в кругу русских писателей за откровенной беседой. И ни разу не видел в погибающей тверской иль рязанской, вологодской иль архангельской глубинке, в бессловесной умирающей деревнюшке (а их многие десятки тысяч), откуда явился на свет великий русский народ, где нынче последний житель прозябает земные сроки в запустении и нищете на поросшей чертополохом когда-то славной земле.

Путин вышел на Русь неожиданно, как партизан. Распахнул дверь русского Дома, воскликнул: "Вот он я, которого вы заждались!" — и застыл на пороге, не решаясь вступить в народную неспокойную стихию. Притягливый, но вместе с тем пугающий, неожиданный по манере письма образ разведчика и устроителя будущего — и потому столько смуты, столько неразберихи, шума и гряка от зрителей, столпившихся вокруг автопортрета в мастерской Владимира Путина.

Алексей ШОРОХОВ. В чём сегодня для вас сохранение русскости, без которой никакой России (империи, царства, федерации, конфедерации) не будет?

Владимир ЛИЧУТИН. Главная беда — в государстве. Нет идеи развития, целеполагания, направления и пути движения, единящей задачи, маячного огня, а без цели живёт (существует, прожигая время) лишь совершенно опустившийся или внутренне потерянный человек. Точно так же и с народом, обществом. Не надо никого догонять и перегонять, но идти вперёд ровной ступью, иначе скоро надорвёшься, сорвёшь пуп — никакая бабка не выправит. Однажды Никита Хрущёв попытался догнать и перегнать Америку по молоку и мясу. И где теперь Союз? Надо ставить религиозно-нравственную цель, духовную, а не плотскую. А нынче живём набором мифологем, противоречивых, часто бездумных, но легко внушаемых народу, по которым и правим путь от одной болотной кочки до другой.

Многие из чиновного братства, отслужив половину жизни при большевиках, не могут распрощаться с прежним укладом и, приноравливая психику к новому быту, невольно путают чёрное с белым, ложь с правдой, а национализм с фашизмом и шовинизмом. Видят в предке что-то вроде пещерной гориллы с дубиною. Эта раздёрганность сознания, шаткость души, равнодушие сердца помогают чиновной "элите" выживать, приспосабливаться, но с другой стороны незаметно уводят от Бога к дьяволу. Вся Европа уже незаметно для себя качнулась от Христа к дьяволу, что и знаменует последние времена…

Но, надо думать, очнётся русский народ от опойного сна, протрёт глаза и, обведя взглядом зачумлённые русские пространства, воскликнет: "Господи, дай силы в трудах". В своё время, когда латиняне, щёлкая зубами, наползали на Русь, стремясь пожрать её, римский папа, заманивая " медведя" под свою руку, писал государю Ивану Грозному, дескать, вступи в унию и получишь во владение Византию. На что Иван Васильевич, великий русский царь, ответил: "Нам и своей земли достаточно".

Редко нынче упоминается стихотворение дипломата и выдающегося поэта Фёдора Тютчева "Русская география":

"Москва и град Петров, и Константинов град —

Вот царства русского заветные столицы.

Но где предел ему? И где его границы —

На север, на восток, на юг и на закат?

Грядущим временам судьбы их обличат.