Газета Завтра 20 (1172 2016)

Ложкин настаивает, что изображает мир грёз и ужасных галлюцинаций. Поверим художнику и музыканты, что все его рассказы самодостаточны, лишены метафор и обобщений. Хотя некоторые «крики» вряд ли возможны  про придуманный мир. Явственен и груз впечатлений времени и места. В Ложкина основательно выплеснулись восьмидесятые и особенно девяностые. Важный факт культурной биографии — многолетняя (до переезда в Ярославль) дислокация в Солнечногорске. Подмосковье — один из наиболее загадочных регионов России. Да, для большинства россиян — это преддверие Москвы, почти столица. Однако стоит отъехать за несколько километров от МКАД, и можно попасть в почти любой прошлый век, а то и во вневременную Русь. Вот проносятся сверхскоростные поезда, компании открывают галактических размеров супермаркеты, а по соседству можно обнаружить домики без каких-либо воздействий цивилизации. И народ подмосковный куда более трогательный и непосредственный, нежели москвичи. Помню, как в девяностые подрабатывал на социологических опросах в регионе и удивлялся черес­полосице впечатлений — убегаешь от полудиких собак в частном секторе и тут же общаешься с рафинированным господином в типичной квартирке позднесоветского интеллигента.

Вспоминаю одну Васину байку. "В своё время в Солнечногорске было очень много африканцев, учились на высших стрелковых курсах на военных специалистов. Ребёнок, когда первый раз видит негра, — ему это чудно. Моя прабабушка объяснила, что это негры, и почему-то пояснила, что они живут в Америке. Так в детстве я был уверен, что Америка — это страна, где живут негры, и все наши негры — американцы. Та же самая прабабушка — наверное, она была жуткая расистка — говорила мне не подходить к чужим людям, дяденька заманит тебя шоколадкой, схватит и отдаст в машину "Хлеб". А там негры. И они из тебя выкачают всю кровь, потому что ты молодой, кровь у тебя чистая, свежая". Ку-клукс-клановцем Вася Ложкин, конечно, не стал, но внимательную настороженность к миру обрёл.

Когда-то картины Ложкина выходили из увлечения рок-музыкой. По-моему, сейчас уже художества питают музыкальную составляющую. "Крики лысого дурака" представляют мрачное второе "я" Васи Ложкина. Здесь нет обаятельных весёлых котиков — скорее это истории хтонических старух, депрессивных алкашей и чертей, которые активно осваивают землю. Напоминает контркультурный апокриф про то, что конец света уже произошёл, всех настоящих праведников забрали в горние миры. Это светский апокалипсис "Антихриста", где люди добровольно рушат мозги во "всемирной паутине", заметно лишившаяся вакхической радости утробно-похмельная "Водка" и прозрение, что живём мы и после конца музыки. В этом смысле "Крики лысого дурака" — намеренный шаг от настоящего «цивилизованного» состояния (в котором правит бал «формат» и менеджмент),  в аутентичное народное творчество.

Лики Альбиона

Лики Альбиона

Галина Иванкина

Салон Великобритания Культура Общество

о выставке «От Елизаветы до Виктории»

"— Где ты была сегодня, киска?

— У королевы у английской.

— Что ты видала при дворе?

— Видала мышку на ковре!"

Английская песенка в переводе Самуила Маршака

Россия и Англия — страны-антиподы и вечные геополитические враги. Противопоставлены не только государственные программы, амбиции, смыслы, но всё больше менталитет. Маленький британский остров — и громадная, безбрежная Русь. Герои Джейн Остен или Чарльза Диккенса добираются до соседнего поместья за пару дней или даже к вечеру. Персонаж Агаты Кристи Эркюль Пуаро доезжает из Лондона до какого-нибудь "замка с привидениями" (точнее — с преступлениями) за два-три часа на локомотиве. У нас же — "…хоть три года скачи, ни до какого государства не доедешь". Разница в ощущении личного пространства — одна из важнейших причин несходства характеров. Однако же интересный момент: и Россия, и Англия во все века старательно отмежёвывались от прочей Европы, утверждая "свой исключительный путь", никак не связанный с опытом других народов. Если взять наугад книгу любого английского историка, да хоть лорда Томаса Маколея "Англия и Европа", то можно увидеть затейливую картину: этот труд сразу же хочется переименовать в "Англия — не Европа!". Те французы-немцы, поляки — одним словом, "континентальные" — всегда противостоят Альбиону. Они — другие. Русь тоже уповает на "самоцентричность" и часто воспринимает Европу как нечто инородное, а подчас даже агрессивное. Показательна и евразийская, двойственная суть России, которая, конечно, не тождественна искусственно выстроенной евразийской картине Британской империи с её колониями; вместе с тем, вариант "запад+восток" оказался полноценно доступен только двум странам.