Газета Завтра 23 (1227 2017)

Культуролог и философ Владимир Паперный в своей работе "Культура-2" условно разделил все эпохи на два типа: устремлённые в будущее (Культура-1) и заточенные под вечность (Культура-2). Первая — футуристична, беспокойна, склонна к открытости и космополитизму, к временным постройкам и культу машин. Вторая — традиционна, закрыта, обращена к "славному прошлому" и национальным корням. Можно говорить и об эпохе Застоя как о Культуре-2. Она противопоставлена суетливой, заполошной Оттепели. Культура-2 (что мы и видим на картинах Жилинского!) трактует себя как наследницу вековых догм, пик цивилизации. Ренессанс — нечто современное и своевременное. Прошлое и будущее сходятся в единой точке. Получается не унылый осенне-слякотный застой, но — Вечность, которая наступила и будет длиться бесконечно долго. "Это было навсегда, пока не кончилось" — так называется книга современного философа Алексея Юрчака о гибели советской системы. Незыблемость и постоянность, ритуальная цикличность и… странный финал в виде сокрушительной Перестройки. Почему? Как? Зачем? Оно же стояло крепко и вечно. Даже диссиденты не верили, что всё произойдёт столь молниеносно. Посмотрите на картины Жилинского — люди-аристократы живут в своём дивном царстве, где всё так стройно и размерено. Где у спортсменов — задумчивые лица. Где всё подчинено творческому поиску и научному горению. И гореть оно должно бы вечно. Юноши с книгами. Девушки-нимфы средь эталонных садов. Афродиты на пляжах. Советский Рай для всех и каждого. Но райская жизнь оказалась чересчур упорядоченной. И вот уже они — эти интеллигенты, составлявшие свет и цвет, принялись говорить, что жили-работали вопреки режиму, а картины — ложь. И что-то про железный занавес и дефицит сырокопчёной колбасы. Но время показало, что Свобода явилась со своей милой подружкой — Попсой и братцем-Долларом. Как там у Пелевина? "Тот в своей диковатой одежде казался последним осколком погибшей вселенной — не советской… а какой-то другой, существовавшей параллельно советскому миру и даже вопреки ему, но пропавшей вместе с ним". Бытие как творчество закончилось. Началось бытие как монетизация.

Лики России

Лики России

Ольга Киреева

8 июня 2017 0

работы Александра Шилова на Арбате

Епископ Василий и Сергей Михалков, Виктор Розов и Владимир Этуш, Джордж Блейк и Наталья Малышева (матушка Адриана), Ян Френкель и портрет "Хозяина земли" — что объединяет эти столь разные образы и судьбы людей?

Все эти портреты оказались на Арбате, оказались благодаря таланту их автора, народного художника СССР и академика РАХ Александра Максовича Шилова. Недавно там открыта передвижная выставка "Они сражались за Родину!", которая посвящена двадцатилетию со дня основания Московской картинной галереи художника.

С портретов Шилова на нас смотрят живые люди, люди, которые создали славу и честь страны, победившей страшного врага — гитлеровский фашизм. Форма, избранная Шиловым для того, чтобы донести до зрителей смысл своих полотен, без преувеличения уникальна. Мастер не просто выставляет полотно, но и снабжает его краткой историей и старой фотографией, которая сделана во времена Великой Отечественной войны, когда все герои его портретов были молоды. Мы видим Сергея Михалкова в форме военного корреспондента и Джорджа Блейка в бескозырке английского матроса, мы видим красивых женщин и статных мужчин, которые позируют фронтовому фотографу в краткие моменты затишья между боями. А потом, тут же, на том же самом стенде видим картину Шилова. Ту самую, "парадную".

Но тут вдруг высвечивается иное измерение парадного портрета. Этот портрет — дань памяти, это — признание заслуг и чести того, кого рисует художник. Внезапно случайные прохожие цепляют взглядом невольную дихотомию "фотография-портрет", созданную Шиловым, замедляют ход, останавливаются и начинают вчитываться в текст, в биографию и в каждую уникальную жизнь, изображённую на картине мастера.

Мы видим, что останавливаются самые разные люди — и старшее поколение, для которых детские лишения времён войны — не пустой звук, и молодые люди, которых внезапно цепляет живой взгляд с полотна. В этом и состоит магия портретов Шилова — их невозможно смотреть мельком, ты должен несколько раз вернуться к полотну, чтобы рассмотреть все детали и все мазки, каждый из которых вдруг оказывается преисполнен скрытого смысла. И надо сказать, что текст биографии и старое фото лишь добавляют вдумчивого подхода зрителю: "А, вот как… посмотрите… этот взгляд! Ведь как раскрыта художником душа! Как удался характер!"