Газета Завтра 246 (33 1998)

Р.Х. Такие рассуждения имеют право на существование, но достаточно далеки от реальности. Дело в том, что чеченцы, действительно, очень динамичны, предприимчивы и работящи. Такой вот пример: я как-то ехал со своим земляком в машине, и он увидел, что дорогу размыло в деревне, стоит несколько легковых машин, не могут проехать. Он меня спросил, давно ли был дождь. Я говорю: уже дней десять. Он засмеялся: если бы, говорит, у нас такое было, к вечеру бы дорогу засыпали заново. Что стоит трем-четырем соседям собраться, привезти машину земли. Это мелочь, но она хорошо иллюстрирует нынешнее положение дел. Кроме того, есть еще повышенное честолюбие. Чеченец будет голодать, его семья будет голодать, но он огромный дом выстроит с нарушением всех правил, у него там ковры будут висеть, посуда будет висеть, чтобы его в роду уважали. Ради этого он будет надрываться и во всем себя ограничивать. А теперь, когда есть возможность заниматься предпринимательством, то многие проявляют чудеса изобретательности, чтобы заработать, хотя особо крупных предпринимателей среди чеченцев я не знаю. Но знаю, что многие преуспевают. Это одна сторона. А вторая сторона заключается в том, что некие геополитические планы, связанные с выдавливанием Москвы, с выдавливанием России, с построением великой Чечни или какие-то другие глобальные проекты, даже эта вот знаменитая декларация о трехсотлетней войны России с Чечней - знаете, это никакого отношения к 99% чеченского народа не имеет. Это все планы конкретных личностей, которые стоят на страже и защищают интересы каких-то политических кругов, в том числе и за пределами России. Сам чеченский народ, многократно испытавший все эти исторические коллизии, конечно, хотел бы жить в мире. Он сейчас доведен до отчаяния социально-экономическими неурядицами, ни с кем враждовать не желает. Я, естественно, имею больше информации из Чечни, чем любые спецслужбы вместе взятые, причем по каждому селу буквально, поэтому могу смело сказать о том, что никакой глубокой вражды и вообще вражды к русскому народу нет. Есть вражда и отвержение некоторых лидеров России. И даже к армейским зверствам, которые, конечно, осуждаются - даже к ним преобладает такое отношение, что армия в конечном счете выполняла преступный, но приказ, что дело не в солдатах, а в командирах, в политиках. Говорить о какой-то органической вражде чеченцев к русскому народу, о том, что вынашиваются планы по геополитическому господству Чечни на Северном Кавказе или во всей России - это совершенно неправильно. Другое дело, что не везет Чечне с правителями. Но что поделаешь - с правителями и России не везет. Ведь если говорить по большому счету, все, происходящее сейчас в Чечне в крайних формах, в иных формах, более размытых - идет по всей России. Если бы здесь была обстановка другая - и там бы была другая обстановка. Ведь посмотрите, война закончилась, столько разрушений - причем искусственных разрушений, специально наносимых авиацией, артиллерией, войсками… Их же надо было начать восстанавливать. Я уверен, тогда не было бы этой вакханалии убийств, грабежей, беззакония. Ведь Россия сама тотально, полностью ушла из Чечни - делайте, что хотите. Мне трудно винить Масхадова или парламент Чечни. Наверное, не хватило опыта политического, административного, не справились они сразу с задачей переходного периода от войны к строительству мирной жизни. Вот и захлестнула республику преступность. Вы знаете, брат мой был похищен, вообще похищения идут каждый день, даже детей из колыбели похищают. С позиций какой морали, какой религии можно оправдать похищения людей? Я очень опасаюсь, как бы специально из Москвы не стимулировались подобные процессы, чтобы вернуться к излюбленным методам военно-полицейского метода решения назревших проблем. После 93-го года, когда в центре европейской столицы расстреляли законно избранный парламент прямой наводкой из танковых пушек - я уже ничему не удивлюсь. Вплоть до того, что эти правители могут сбросить и атомную бомбу на Москву, на Грозный - куда угодно, от них всего можно ожидать.

А.П. Руслан Имранович, до начала чеченской войны была понятна конструкция чеченского общества. Дудаев, далеко не доминирующий, утративший контроль над рядом районов, но державшийся на плаву. Антидудаевская оппозиция, достаточно дифференцированная: ваша группа поддержки, что-то осталось от Доку Завгаева, со времен Советского Союза, нарождающийся новый буржуазно-криминальный уклад со своими интересами и лидерами… Такая была диспозиция перед войной. Затем краткий миг стычки Дудаева с оппозицией, вмешался Савостьянов, вмешался Ельцин, пошло вторжение армии. Из этой войны Чечня вышла другой. Что теперь там происходит, какова диспозиция сил внутри современной Чечни?