Газета Завтра 29 (1181 2016)

В выставочном помещении Большого дворца открылась экспозиция "Архитектурная линия. Виды усадьбы Кусково в графике и живописи". Линии Кусково — это линии века. Глядя на гравюры и полотна, мы отмечаем — да, многое сохранилось, но чего-то уже нет. Как оно выглядело при жизни хозяев? Можем ли мы себе это представить? Безусловно. В XVII-XVIII веках все крупные владельцы заказывали художникам и гравёрам панорамы своих угодий, обязывая воссоздавать точные копии сооружений, прудов и парков (кстати, именно это послужило сюжетом культовой картины Питера Гринуэя "Контракт рисовальщика"). Тут всё достоверно, никаких эстетских вывертов и присочинённых деталей. Авторы проекта сообщают: "Представленные на выставке картины, гравюры, чертежи, мебель и макеты — всего около 50 экспонатов — дают возможность познакомиться с историческим обликом усадьбы, архитектурным своеобразием каждой из построек. Живописная серия была выполнена неизвестным русским художником в 1768-1771 гг., гравюры создавались в 1771-1780 гг. в Париже и Санкт-Петербурге. Экспозиция выставки дополнена редким предметом мебели работы мастера Н. Васильева. На столешнице стола для хранения нот и гравюр в технике маркетри выполнена панорама усадьбы". 

Прогулка в Кусково — своеобразное путешествие по старинной Европе и одновременно — путеводитель по стилям.

Начинать следует с Голландского домика — этого оригинального памятника Петру Великому. Царь-плотник не только посылал боярских сыновей учиться корабельным премудростям, но и сам не гнушался постигать науки — в городе Саардаме царь московитов (о яхонтах и соболях русских государей по всей Европе ходили фантастические слухи) жил и работал, как обычный ремесленник. Примечательно, что неумеренное франкофильство, которым страдала тогда вся Европа, было сугубо противно Петру: он считал рафинированные и напудренные дворы Европы скопищем ожирелых бездельников, кои оказывались ничем не лучше его собственных тугодумных бояр. Жилые постройки надлежит сооружать на голландский манер — строго и рационально. Любимое слово петровского правления — "регулярность" в значении "чёткость, бесперебойность". Функциональный, безо всяких причуд Голландский домик, возведённый в Кусково уже при императрице Елизавете, выглядел своеобразной данью памяти её отца.

А вот совсем другая точка на карте мира — Итальянский домик. Италия для дворянина галантной эпохи — центр притяжения никак не меньший, чем королевский Версаль. Мир изящных искусств, тонкой любви, элегантных платьев. В Рим и Флоренцию ехали учиться ваянию и живописи, в Неаполь и Милан — слушать оперные колоратуры, а заодно — пополнять свои коллекции раритетов. Повышенный интерес богатых профанов к римским древностям и к живописи "старых мастеров" не остался незамеченным. В крупных итальянских городах орудовали разветвлённые преступные сообщества, предлагавшие поддельного Тинторетто, "малоизвестные", а потому "крайне редкие" наброски Рафаэля Санти, ну, и по мелочи — камеи времён Нерона, которые, между нами говоря, стряпались на соседней улочке. Важным представлялось другое. Италия — страна, где исполняются мечты и формируется особый смысл жизни. Во всём мире ценились итальянские певцы и танцовщики, а каждый уважающий себя государь желал видеть в своём театре оперную примадонну вроде Франчески Куццони или Фаустины Бордони. Гонорары, которые зарабатывал своим искусством кастрат Карло Броски-Фаринелли, не снились даже современным кумирам публики. Италия — это архитекторы, поэты, учителя танцев, скрипичных дел мастера. Считалось, что сам италийский воздух способствует развитию творческого гения.

Выходим из Итальянского павильона и… видим перед собой роскошный и какой-то почти нереальный Грот. Стихия укрощённой воды, фонтаны, ракушки, Нептуново царство. Жемчужина русского рококо. Забавно — сам стиль rococo, часто являющийся синонимом Галантного столетия, связан как раз с морской темой: rocaille переводится как "осколок раковины". Рокайлями по аналогии назывались причудливые украшения окон, мебели, шандалов, книжные виньетки. Грот — это пещера, но замысловатые гроты рококо гораздо больше напоминали сказочные дворцы, нежели собственно пещеры. К концу XVIII столетия в моду вошли "естественные" парки и столь же "натуральные" гроты, будто бы спланированные великой матерью-природой. В кусковском Гроте, как и положено, всегда царит прохлада — даже в самую изнуряющую жару. Причудливый Бельведер, выстроенный в том же стиле рококо, увы, утрачен, и мы наблюдаем его только на иллюстрациях. Само название было весьма популярным в ту эпоху: бесконечные "прекрасные виды" — belvedere или bellevue — украшали сады и парки всей Европы. Кусковский Бельведер, в отличие от "подводного" Грота, связан с цветочной темой — ещё одной любимой фабулой рококо. Здесь — обилие роз, гирлянд, вазонов.