Газета Завтра 30 (1079 2014)

На этом можно было бы поставить точку. Но впереди - человек сокровенный сердца моего, и без которого торжества прославления Сергия Радонежского были бы неполными. Она сидит в коляске под кроной липы, вокруг стрекот фотокамер, суета телевизионщиков, она читает стихи, и в глазах ее, как небо - голубых, сияет радость и то, что называют просветлением.

- Я убогая Екатерина, - так назвала себя, - Рубанкова Екатерина Григорьевна, инвалид 2-й группы. У меня два перелома шейки бедра, кости плохи, вот и получилось, что - колясочница.

Екатерина Григорьевна рассказывает, как добралась до Лавры. "Летела сюда на крыльях! Парень совсем незнакомый, Александр зовут, встретился на остановке в Смоленске, и от Смоленска вез меня до Сафонова, в Сафонове пересели в электричку до Вязьмы, c Вязьмы до Можайска и с Можайска до Москвы. В Москве посадил в электричку на Сергиев Посад и вернулся."

- Куда вернулся? - переспрашиваю.

- В Смоленск! Он сам из Белоруссии, из Минска или Витебска, точно не запомнила.

И она продолжила рассказ о себе. О том, что грешная, что всю жизнь во грехе прожила, сходилась с мужьями, мужья обижали, расходилась, не позволяла себя унизить, а однажды в такое уныние впала, в такое отчаяние, что "и в воде была, и в петеле, и таблетки глотала, хотела заснуть и не проснуться и всё потому что Бога не знала". "А лет двадцать назад к Богу пришла и счастлива. Я очень люблю и Серафимушку, и Николая Угодничка, и Сергия Сергий-то у нас первый И вот здесь благодать-то какая! Хочется жить, и петь, и стихи читать о России".

Мое знакомство с Екатериной Григорьевной и началось с чтения ею стихов. Читала она, как мать поет колыбельную ребенку.

Лжепророками обольщенная,

Продавала себя за грош,

Обнищавшая, разоренная,

В неизведанное идешь

"Это про нас, про Россию", - перебила сама себя.

Но вечный Бог не забыл Россию

Екатерина Григорьевна продолжала чтение наизусть, а в моем воображении рисовался "ПГТ" - поселок городского типа Шумячи, стеклянный от мороза, изба на его окраине с провалившимся в сугроб крыльцом, и Екатерина Григорьевна Одна в избе, сидит в кухне за столом, пьёт чай, переписывает "набело" стихотворение, что минут двадцать назад списала закоченевшими руками с доски объявлений поселкового храма

Шанель, приревновав к юной красотке герцога Вестминстерского, сбросила с яхты "Летучее облако" в море кольцо с сапфиром - подарок герцога, рассуждая при этом, что сапфиры, дворцы, яхты, как сказал бы Авен, - для "винеров", тогда как для "лузеров" достаточно в утешение церкви. Вот этот взгляд, что, как осиновый кол, всаживает в сознание и отпетый либерал сегодня - есть пропасть, что разделяет русский мир с миром нерусским.

"Где еще, в какой стране? - возглашал патриарх Кирилл на проповеди, - святость - основная доминанта жизни людей? Святость - идеал русского народа, национальная идея. И кто достигал святости - становился героем, героем духа, святильником, и среди таких героев - и цари, и бояре, и купцы, и крестьяне"

Слава Богу, родился в России

В уникальной великой стране.

Где за души воюют святые

В непрерывной духовной войне.

Подхватил слова проповеди патриарха паломник из Чувашии.

Интрига - чьих дело рук: обеспечение идеального порядка во время торжеств разрешилась со знакомства с Михаилом Анатольевичем Беспаловым. Заместитель атамана Всевеликого войска Донского, он вовсе не отличался той ряженостью казаков, что стала притчей во языцех. Напротив, его форма напомнила мне форму брата, полковника Военно-Воздушных сил.

- 700-летие Сергия Радонежского прославляем, и сколько здесь народа собралось! - не скрывал казак гордости. - Приехали со всех концов страны! Это его, Сергия, небесное покровительство. С Сергия Радонежского и его благословления Дмитрия Донского началась Россия. И сегодня снова Россия собирается, объединяется. Мы опять становимся великой страной. Одни такой факт уважают, другие - боятся.

- И кто сегодня православный человек? - спрашиваю.

- Если казак, то - воин. Донской казак служит Православной вере, Дону и Отечеству. И мы готовы встать за страну горой.

Вот этот русский мир. Дивный. Поруганный. Загнанный на обочины "ПГТ", изгнанный с родных деревень. Он обретает явь и стать, поэзию и музыку в часы грозы над страной и торжеств в Лавре. Оказавшись в гуще его, отчетливо понимаешь:

Быть русским - дар Божий. И благословление Сергия Радонежского.

Фото Виктора Новикова