Газета Завтра 308 (43 1999)

Русь в период феодальной раздробленности утратила государственнический инстикт. Если к этому добавить государственное единство и военную мощь агресивных соседей, становится очевидным, что избежать оккупации русских земель было просто невозможно. Выбор был невелик: либо Литва-Польша, либо Орда. Русские испытали и то, и то. В первом случае Святое Православие жестоко притеснялось и было страшно повреждено (почти уничтожено). Униатство и до неузнаваемости "олатиненное" могилянское псевдоправославие — едва ли не все, что осталось там от веры отцов. Во втором случае мы просто стали составной частью правильной империи, гарантирующей начала веротерпимость и умеренность материальных притязаний имперообразующего этноса (тюрков). Личные обиды русских людей за отдельные "перегибы на местах", конечно, имели место, однако самые мудрые представители аристократии и духовенства ясно себе представляли, кто их враг, а кто — друг. Святой благоверный князь Александр Невский проводил отчетливо татарофильскую политику. Множество русских князей было женато на ханских дочерях (в этом случае татарки охотно крестились). Церковное имущество не облагалось данью. В столице Орды была организована Сарайская епархия. Святитель Алексий, сотрудник и духовный друг Сергия, часто бывал в Орде (он даже вылечил от глазной болезни ханшу Тайдулу). Подобным примерам русско-татарской дружбы на самом деле "несть числа".

Преподобный Сергий, безусловно, понимал, что образовавшаяся на бескрайних евразийских просторах империя Орда — великое благо для всех народов, эти просторы населяющих, и в первую очередь для русских. Понимал он и то, что татарский основной закон "Яса" (своеобразный кодекс чести, декларирующий, в числе прочего, веротерпимость и максимум самоуправления для покоренных народов) при кажущейся примитивности является подлинным шедевром юридической мысли, позволяющим русским сохранить неповрежденным их главную ценность — Святое Православие. И, наконец, самое главное: империя — земной аналог Пресвятой Троицы — единственность множественности. Раздробленность же, на которую была обречена Русь без протектората Орды, — дело сатанинское (в буквальном смысле, ибо "сатана" означает: "преграда", "разделяющий"). При таком "троичном" видении так называемое "монголо-татарское иго" (кстати, чисто западная "штучка" — "спасибо" Чаадаеву и Ко) получало еще одну высшую, божественную санкцию.

Теперь о Москве.

Если бы Сергий не был святым, если бы он был обычным человеком, он бы, наверное, ненавидел Москву и москвичей лютой ненавистью. Ненавистью изгнанного из родного дома, насмерть перепуганного, обобранного ребенка. Напомню: Сергий (тогда еще Варфоломей) — ростовчанин из боярской семьи. Когда он еще был подростком, "крепкий московский хозяйственник" Иван Калита откупил в Орде права на Ростов и отправил туда своих представителей "Василия по прозвищу Кочева, и с ним Мину". Они силой оружия "приватизировали" имущество местных бояр, в том числе родителей преподобного. "...Не токмо имения обнажени бывша, но и раны на плоти своей подъяша", — сообщает в древнейшем Житии святого Епифаний Премудрый. Мгновенно обнищавшая семья "налегке" отправилась куда глаза глядят. Глаза глядели в Радонеж...

Помнится, при похожих обстоятельствах в детстве стрельцами был напуган император Петр. С тех пор он стрельцов что-то не особенно жаловал...

Отдельного разговора заслуживает сам князь Дмитрий. Принято считать, что Сергий был едва ли не его духовником. На самом же деле, преподобный был духовником князя Владимира Андреевича, чьим незаурядным полководческим талантом Дмитрий активно пользовался. У Дмитрия же был свой духовник: придворный поп Митяй, отличавшийся, согласно летописи, приятной внешностью, зычным голосом и любовью к роскоши. О прочих талантах летопись "умалчивает". Именно этого "карманного батюшку" Дмитрий, после смерти святителя Алексия, вопреки церковному праву и мнению на этот счет преподобного Сергия, пытался "назначить" московским митрополитом. Законный же московский митрополит — выдающейся церковный деятель, ученый-аскет сербского происхождения святой Киприан — провел в изгнании без малого 14 лет... "Компромат" на Дмитрия этим не исчерпывается. Был он, по словам летописи, "зело тучен" и "зело" же труслив. Кроме сомнительного эпизода с переодеванием на Куликовом Поле (одетый в одежду князя боярин Бренко героически погиб), можно упомянуть позорное бегство Дмитрия из Москвы в 1382 году, когда хан Тохтамыш, в отместку за Куликовское поражение, перебил жителей и спалил город... Недаром преподобный Сергий отправил Дмитрию вдогонку посыльного с ободряющим письмом — видимо, не особенно рассчитывал на его храбрость...

Экспансия властолюбивых москвичей более всего походила на местечковый сепаратизм. Здравый смысл подсказывал, что нужно покориться Мамаю. Однако святой "поверил" наивному лукавству князя (мол, татары будут рушить церкви — с чего бы это?) и благословил его на сражение. Почему?