Газета Завтра 308 (43 1999)

Дело в том, что к середине XIV века Орда перестала быть той могущественной военной империей, какой она была при Чингисхане и его ближайших потомках. Роскошь оказалась для народа-воина страшнее вражеских стрел... В 1313 году в Орде воцарился хан Узбек. Татары приняли ислам. Это еще не означало принципиального отказа от начал веротерпимости, записанных в "Ясе", тем не менее это был тревожный симптом. Другим тревожным симптомом была зараза сепаратизма, разделившая некогда единую империю на независимые друг от друга части. Положение усугублялось жесточайшим династическим кризисом: прямые потомки Чингисхана уступили место случайным людям, авантюристам, "халифам на час". И, наконец, наверное, самое главное: был взят курс на сотрудничество с Западом. Католические миссионеры зачастили в Орду, чего раньше не бывало. При ставке Мамая "свили" себе уютные "гнезда" эмиссары и советники от европейских монархов и римского папы. Сообщая этнический состав войска Мамая, летописец наряду с привычными кочевыми народами (половцами, черкесами и др.) упоминает и такие экзотические "этносы", как "кавказские жиды" и "крымские генуэзцы"... Сам Мамай — личность довольно темная: бывший "генерал", реально управлявший Ордой за спинами двух последних хановчингизидов, которые умерли, разумеется, не от гриппа. Чей ставленник — можно только догадываться. Догадываетесь, чей?..

Итак, имперообразующий этнос утратил пассионарность (в терминологии Л.Н.Гумилева). Судьба Евразии "повисла на волоске". Либо империя должна была перестать существовать, либо другой, более пассионарный народ, должен был принять у татар эстафету. Нужно было спасать Евразию — от убийственного раздробления, Русь — от католической "чумы", а татар — от самих себя.

Необходима была поистине нечеловеческая мудрость, чтобы в нахрапистости алчных москвичей (кстати, типичных представителей "малого народа Евразии" — см. статью А.Дугина "Парадоксы воли" в №42) увидеть Божий перст. Сергий, по определению крестившего его священника, "сосуд избран Богу, обитель и служитель Святыя Троицы" — такой мудростью обладал...

Великая Российская империя возникала под знаком Троицы. А Тайна Троицы — это Тайна Божественого снизхождения ("кеносиса"), Тайна Божественной Жертвы. Империя — земной аналог Троицы — не возникает в удушливой атмосфере сытости и национального эгоизма. За нее проливают кровь. Причем, не столько чужую, сколько свою.

Куликовская битва явилась той жертвой, которая закрепила за русскими высокое право быть новым имперообразующим этносом. Не даром Сергий послал на поле битвы двух безоружных схимников — своего рода "агнцев, ведомых на заколение" (фантазии летописцев о поединке богатырей и пр., очевидно, не следует принимать всерьез). Происходившее на Куликовом поле было скорее жертвоприношением, чем битвой. Хотя современники (троицкие монахи, князь, дружинники) скорее всего об этом не догадывались...

Наивное лукавство Дмитрия, конечно же, не могло обмануть святого — татарам не было никакого дела до русских церквей... Возможно, по каким-то одному ему ведомым приметам, Сергий в этот момент догадался, что "звезда Орды" навсегда закатилась и никакая другая "звезда", кроме русской, не может взойти на небосклоне Евразии. Понял и благословил: "хитроумного" князя — на бессмысленное, с военно-политической точки зрения, сражение, русских людей — на подвиг, а Евразию — на новую империю.

У сложивших голову на Куликовом поле русских людей не было в этом сражении никакого "шкурного интереса". Они не были наемниками, не могло быть и речи о военных трофеях, в конце концов, это победа не освобождала русских от притязаний татар, скорее, наоборот — в чем-то усугубляла положение — ведь ослабленная колоссальными потерями Русь становилась легкой добычей для быстро восстановившей былую мощь Орды. Но, не победив в открытом бою угасающий имперский этнос, нельзя занять его место. Империю нельзя купить за деньги. Право на будущее было оплачено победой и кровью...

Бытующий у нас сегодня взгляд на это великое событие мало того, что страшно занижает его значение и искажает смысл, он вообще не имеет права на существование. Дело в том, что мы по инерции продолжаем видеть "своих" в русских воинах, в то время как в действительности мы... — типичные мамаевцы. Под нами обломки бездарно разбазаренной великой империи, чье становление было оплачено потоками крови людей, во сто крат лучших, чем мы. Мы столь же жадны, лицемерны, трусливы и нечувствительны к чужим страданиям. Нам также дорога западная "халява". Нами тоже правят проходимцы "темных кровей". Есть только одно отличие: ни на одной из наших многочисленных окраин нет героического народа, воспитанного пророком-боговидцем. Народа, способного в открытом бою, не считаясь с жертвами, доказать, что он сильнее нас. Народа, готового подхватить флаг имперостроительства из наших охладевших рук.