Газета Завтра 331 (14 2000)

Корр. А что, если мы на время не станем употреблять этого слова " браконьер". Представьте себе, что вы — коренной помор. В десятом колене ваши предки жили на Терском берегу, рыбачили и никогда не назывались браконьерами. Вот, предположим, я вышел из колхоза и начал жить "свободно", как все мои предки до 1917 года. Я силен, умел, не пью водки. Зачем мне Калюжный?..

Л.Л. Вы знаете, биология семги такова, что если бы в ХХ веке на Терском берегу не образовались крупные хозяйства, подконтрольные биологичекой науке и государственной целесообразности, то эта ценная рыба была бы уничтожена. Вот на Западе — там продают реки, части побережий. Вот твой участок, вот мой. Но там и семги нет. Она ведь не треска и не палтус, которые расселяются, где есть биологические условия. А семга как бы домашняя рыба. В чужих водах не живет. Если я, например, в Варзуге выловлю всю осеннюю семгу, то ничего не получу больше. Другое стадо уже никогда не войдет в эту реку. Или резко изменится его генетическая структура. Измельчает. То есть у всей реки должен быть один хозяин. В этом как бы заложены предпосылки колхозного образа промысла.

То есть я хочу сказать, что невозможно сравнивать промысел семги на Белом море, единственной и неповторимой акватории, с ловлей рыбы где-нибудь в Шотландии. Там нет такой уникальной рыбы, как семга. Она сама диктует нам правила обращения с ней. Никакой заморский опыт тут непригоден. Я теперь, в новых условиях жизни, могу только обратиться к поморам со словами предостережения. Хоть они по судьбе и хозяева тех мест, имеют право пользоваться богатством той земли, но пусть не делают так, чтобы после них не осталось ценных пород в море. Надо брать пример с Калюжного, у которого на нерестовых реках установлены посты контроля. Пропускают какую-то часть свободно. Назначают время лова от и до.

Корр. Стоят на берегу Белого моря русские поселения. Какие они теперь? Что за дома люди строят? Каков быт, обычаи, культура общения?

Л.Л. Живут люди в обычных поморских домах. Бревенчатых, просторных. Школы нет. Больницы не стало. Клуб не работает. Животноводческие фермы разрушены. Электричество — от дизельных установок. Дорога не достроена, брошена. Мелкие торговцы на свой страх и риск по тундровому бездорожью проникают до таких сел. Что-то могут купить люди, но это ничтожный товарооборот. Открылась церковь. Появился свой священник. Население — в основном старики и старухи. Вроде бы безрадостную картину нарисовала. Немножко подслащу. На значительном отдалении от поморских сел Калюжный выстроил дивные лагеря для спортивного лова, красивые одноэтажные домики, кухни с сервисом европейского уровня, душ, ванна. Обслуживающий персонал. Это для богатых иностранцев, которые желают пожить в свое удовольствие в нашей беломорской красоте. Лорды приезжают, миллионеры. Они ловят на спиннинг. По принципу "поймал — отпустил". Какой-то процент, конечно, оставляют себе. Восторгаются чистотой нашей природы. Для них — неслыханно, чтобы можно было испить прямо из реки. Свою природу загадили, теперь нас понуждают делать то же самое, в свою "цивилизацию" тащат...

Вот, пожалуй, и все черты прогресса. Потому что ни о каком фермерстве в тех краях вопрос стоять не может. Пытались. Все рухнуло. Что фермер будет делать в северных широтах без собственных кормов? Завозить корма из южных областей? Невыгодно. Только для себя можно скот держать.

Конечно, не только лорд может купить у Калюжного лицензию на лов семги весной. Всякий, кто захочет. Приезжайте, рыбачьте.

Белое море, Терский берег

Владимир Голышев БЛАГОВЕЩЕНИЕ

29 МАРТА (7 АПРЕЛЯ ПО НОВОМУ СТИЛЮ) — один из двух "рыбных дней" Великого поста: Благовещение Пресвятой Богородицы.

В этот день на торговых площадях русских городов великое множество разнокалиберных пташек, ошалев от свободы и ветра, вспарывали трепетными грудками небесную лазурь. Всякий имущий горожанин считал за долг освободить на Благовещение хотя бы одну пернатую невольницу. Ведь Святого Духа, сошедшего в этот день на Пречистую Деву, в традиционной византийской иконе символизирует светлый голубь. Таким образом, летящая в небе синичка, выпущенная щедрой рукой горожанина, становилась живой иконой Третьей ипостаси Бога-Троицы…