Газета Завтра 340 (23 2000)

На Руси Вознесение отмечали испеченными из ржаного теста "лесенками" с семью (по числу небес) перекладинами. Их дарили близким, бросали с колокольни (чтобы узнать по уцелевшим ступенькам, до какого неба суждено дойти ее обладателю) или просто съедали по окончании праздничного богослужения. Совершались в этот день специальные заговоры "на пущий рост пшеницы", водились хороводы.

Но все-таки главный Вознесенский обычай — это, несомненно, "кукушкины похороны". Тайный девичий обряд, включавший специальный ритуал "кумовства" и совместную трапезу с непременной яичницей.

К Вознесению обычно замолкали кукушки (оборотни, по народным представлениям), с которыми связано множество довольно зловещих примет. Молчат — значит, умерли; а раз умерли — значит, надо бы похоронить… И вот со всего села собираются девочки-подростки и незамужние девушки (кое-где, в виде исключения, допускались "молодайки" — новобрачные). Из веток и травы складывается антропоморфная кукла-"кукушка", на которую надевают девичий наряд (иногда для этого безжалостно раздевают вполне реальную живую девочку). Втайне от мужчин-односельчан процессия отправляется в ближайшую березовую рощицу. Там "кукушку" с песнями прячут ("хоронят") в траве или на дереве (парни или нанятые ими охломоны-пацаны будут стараться ее стащить, поэтому прятать нужно особенно тщательно). Затем девушки "кумятся"…

Есть в женской психологии (с точки зрения мужчины) некий изъян, своеобразное "родимое пятно". Им неведомо, что такое нормальная, "мужская" дружба. Даже между самыми близкими подругами всегда существует некоторая взаимная отчужденность. Так уж они устроены, и с этим ничего нельзя поделать... Сейчас — нельзя, а в старину для этого "кумились"…

Обряд "кумления" включал совместный проход под зеленым венцом (для этого пригибали две рядом стоящие березы и сплетали их ветви), пение специальных "кумитных" песен, взаимные объятия-поцелуи, обмен вещами (крестиками, одеждой и пр.). Обряд этот совершался по-парно, реже "гуртом". Покумившиеся девушки отныне составляли как бы одно существо — ощущали боль подруги как свою собственную, радовались ее радостям, плакали, когда плакала "кума"… Если бы одной вздумалось наложить на себя руки, другая бы, не задумываясь, последовала за ней… И так аж до самой Троицы — целых десять дней!

Потом обряд повторялся. Только наоборот — девушки находили и разбирали на "запчасти" высохшую "кукушку" (зареванная девочка получала назад измятый сарафан), а "кумушки" возвращали друг другу выменянные прежде вещи — "раскумлялись".

Однако пережитое ими за эти дни не проходило бесследно. Воспоминания о "кумовстве" на подсознательном уровне блокировали, казалось бы, неизбежную бабскую "стервозность". А если со временем что и забывалось, так это ненадолго — до следующего Вознесения, когда снова "умрут" кукушки и девушки отправятся их хоронить...

Владимир ГОЛЫШЕВ

Александр Дугин ОБРЕЧЁННЫЙ ИЗРАИЛЬ

1. Заговор против Израиля

Во время натовской агрессии против Сербии в международной политике проявилась одна очень любопытная тенденция: всегда, казалось бы, предельно лояльное США и его стратегии, израильское государство восприняло натовскую операцию весьма критически , и некоторые официальные лица (министр иностранных дел Израиля Ариэль Шарон и даже, в более мягкой форме, тогдашний премьер Нетаньяху) позволили себе резкие критические высказывания в адрес Вашингтона. Израиль наотрез отказался принять какое-либо, пусть символическое, участие в операции, на чем настаивали США; израильские добровольцы участвовали в боевых действиях на стороне сербов; через израильский спутник “Амос” транслировались каналы официального югославского ТВ и т.д. Конечно, легкая напряженность возникала между США и Израилем и раньше. Но на этот раз о себе впервые дала знать очень глубокая и ранее тщательно скрываемая тенденция: существенное серьезное противоречие между далеко идущими цивилизационными целями иудаистического мира и мондиалистскими проектами активного "нового мирового порядка" , спонсируемыми Америкой с удвоенной энергией после поражения Москвы в "холодной войне".