Газета Завтра 39 (1243 2017)

Поздним вечером праздника Покрова мы выехали с Евгением Нефёдовым из Москвы в Нижний Новгород. Вообще-то он уже старался отказываться от поездок, от дальних выступлений и долгих застолий. Но тут — особое дело: фестиваль иронической поэзии, который придумали нижегородцы и кстовчане (который мы горячо поддержали как противоядие тому, что льётся из эфира и даже с парадных сцен), снова позвал в путь. В дороге вдруг Женя стал вспоминать, как мы с ним познакомились в Братиславе на днях издательства "Молодая гвардия" в 1988 году, накануне "бархатной революции". Он был спецкором начавшей желтеть "Комсомолки", пытался держать высокую марку серьёзной газеты, став членом Союза писателей СССР ещё в 1978 году, но оставался по-славянски широким и хлебосольным. Все, приезжавшие в Чехословакию, знали: Женя встретит, отвезёт на машине, поможет, введёт в курс. Неистощимый на шутки и выдумки, он уже тогда был не просто душой компании, но краеугольным камнем её. Наступали времена, когда надо было проявлять твёрдость убеждений, смелость в отстаивании заветных мыслей и чувств.

Это стоило Евгению Андреевичу места работы: в самом конце 80-х он был отозван как невоспевший пражскую "бархатную революцию", и вскоре ушёл из редакции, стал безработным. Телефонный звонок Александра Проханова и знакомство с ним определили дальнейший творческий и жизненный путь Евгения Нефёдова. С той поры он стал работать в газетах "День" и "Завтра" ответственным секретарём и главным поэтическим автором. Защитник Дома Советов в 1993 году и нашего Дома писателей на Комсомольском, он, помню, позвонил мне в такие же хмурые дни "чёрного октября" 93-го:

— Газета "День" разгромлена. Мы начинаем выпускать новую газету "Завтра". Можно, я поставлю на первую полосу твою песню об отце, что ты пел в забаррикадированном Союзе писателей: "Ведь мы присягали один только раз — Отечеству, Знамени, Богу"?

— Конечно! Даже спрашивать не надо.

— О, теперь надо: многие отказываются от своих же песен и клятв.