Газета Завтра 399 (30 2001)

В рамках этой аксиологической модели взаимоотношения между человеком и государством строятся принципиально иначе, нежели в Западной Европе, где государство прежде всего гарантирует защиту интересов личности. В России же государство призвано обеспечивать общественную справедливость, что почти автоматически предполагает активную роль государства в экономике и сильную систему социальной защиты. Не случайно в “перестроечной” пропаганде столь значительное место было уделено “борьбе с незаконными привилегиями партийно-советской номенклатуры” и “экономике дефицита”, а вопросы невмешательства государства в частную жизнь, гарантии политических и гражданских прав человека играли в основном вспомогательную роль.

Возможно, нынешнее почти всеобщее равнодушие, аполитичность и неопределенность идеологических предпочтений объясняются как раз тем, что люди не распознают ни в деятельности политических партий, ни в практике властей стремления обеспечить общественную справедливость. Определенные надежды на личность В.В.Путина, обеспечившие ему массовую поддержку и избрание президентом РФ в период 1999-2000 годов, во многом были вызваны продемонстрированной им готовностью “защищать справедливость” в широком смысле этого понятия. Однако уже в октябре 2000 года, по данным ВЦИОМ, несмотря на высокий рейтинг поддержки президента (около 70%), 66% опрошенных были обеспокоены отсутствием у Путина идеологической программы.

Такая ситуация свидетельствует о неустойчивости достигнутой консолидации общества, а также о “низком пороге” для его хаотизации в результате разнонаправленных действий ряда внешних и внутренних сил. Обострение противоречий между группировками правящей Россией “элиты” вызвано именно “идеологическим вакуумом”, в условиях чего их интересы сосредоточились прежде всего на новом витке передела собственности, а также на связанном с этим вопросом определении курса кредитно-финансовой, налоговой и бюджетной политики государства.

КРАТКИЙ КУРС ИСТОРИИ ПРИВАТИЗАЦИИ

Глава Счетной палаты С.Степашин недавно заявил, что 90% российских предприятий приватизированы с нарушением законодательства, однако, по его словам, ревизия итогов приватизации невозможна, поскольку это приведет к подрыву российской экономики. Причиной подобной ситуации он назвал то, что “задача создания в стране среднего класса” в условиях отсутствия многих необходимых законодательных актов оказалась невыполненной. Однако, по мнению экспертов, для формирования “среднего класса” следовало реализовать механизм именной приватизации. Кстати, Верховный Совет России, в своем большинстве выражавший интересы именно советского “среднего класса”, настаивал именно на таком механизме, приняв с этой целью Закон РФ “Об именных приватизационных счетах”. Вместо этого была проведена “анонимная” приватизация в интересах коррумпированных и криминогенных слоев, которые впоследствии и стали “высшим обществом” России. Механизм приватизации через неименные ценные бумаги (“ваучеры”), реальная стоимость которых может колебаться в тысячи раз в зависимости от административного или силового ресурса их владельца, была в сжатые сроки разработана по заказу вышеназванных слоев рядом специалистов, чьи имена хорошо известны.

В качестве “идейного” обоснования такого механизма Ельцину внушали, что опорой его власти может быть только класс сверхкрупных собственников, заинтересованных в диктатуре. Один из ближайших советников “всенародноизбранного” терпеливо объяснял ему, что радикальные реформы может провести только диктаторский режим (впрочем, он его стыдливо именовал “авторитарным”, хотя в качестве примера приводил Пиночета). Параллельно, объясняя необходимость передачи собственности в руки криминальных элементов, Ельцину просто “морочили мозги” ссылками на “теорию первоначального накопления” Прудона-Маркса, согласно которой крупные капиталистические состояния были сделаны исключительно бандитами на основе награбленного. Авторитет Маркса был в глазах Ельцина непререкаем, а в рациональную суть аргументации pro и contra он всегда предпочитал не вдаваться.

Согласившись с аргументацией сторонников опоры на криминальные круги, Ельцин еще в конце 1991 года принял ключевое политическое решение отказаться от попыток создания в России “среднего класса” и передать всю собственность узкому кругу лиц, включая собственную семью. Поскольку Верховный Совет в целом не мог согласиться с ограблением и люмпенизацией советского “среднего класса”, приватизацию начали проводить с нарушением закона.