Газета Завтра 41 (1245 2017)

Казалось бы, у «фирменных» мажоров было всё – автомобили, престижные факультеты, респектабельное будущее и все первые места – по умолчанию. Но какой смысл в роскоши по-советски? Надрывно грезилось о красочной dolce vita - как на картинке из маминого каталога, что всегда лежал на журнальном столике. «И хочется бедным в Майями или в Париж...», - как пел всё тот же Юрий Шевчук. В «Заложниках» есть примечательный диалог, точнее — вопль и рык. Влиятельный отец пытается докричаться до сына:«Откуда ты знаешь, какая она — твоя заграница?!»Ты веришь картинкам?! Слухам? Чьим-то рассказам и домыслам? Вот вам и другой, противоположный смысл названия. Мажоры — всего лишь заложники того сказочно-карамельного представления о Западе, которое и отравило мозг позднесоветской молодёжи.«Чего им не хватало?»- звучит рефрен. Если бы авторы удосужились показать реальность мажорных 1980-х, этот вопрос вызывал бы гораздо больше доверия. Но что делают авторы — то бишь Гигинеишвили сотоварищи? Они ловко подменяют декорации. Это и есть то самое «но», о котором я упомянула в начале. Перед нами — не Грузия-1983, а прямо-таки послевоенная Италия, измученная войной и социальными экспериментами синьора Муссолини. Или — если уж мы говорим об СССР — то Средняя Полоса. Какой-нибудь позаброшенный ПГТ, где раньше был заводик, а затем — все почему-то спились. А небо — серое. А деваться — некуда. В кадре мы наблюдаем неуютные квартиры «супер-элиты», обставленные пыльным антиквариатом. В одном из домов — знак времени — довольно приличный гарнитур «мягкой мебели». Но и кресла-диваны-пуфы смотрятся как-то уныло и сиротливо. Бедновато для великолепных-то мажоров! Для их именитых родителей. Для Грузии, в конце концов. Тогда — на излёте большевистской эры — само понятие «грузин» считалось неким синонимом достатка. Особенно это касалось богатых грузин, которых нам вроде как демонстрирует Гигинеишвили. И где же оно всё? Из явных признаков мажорства — только сигареты Camel да сумка с логотипом Adidas – крупным планом. Ещё — пластинки «Битлов». Не современного и — популярного в 1980-х рока, а вот так, по старинке. Но и оно — под большим запретом. Остальное — тускло и невзыскательно. Я помню обеспеченных грузинских девочек своего поколения и чуть старше — в ярких, импортных шмотках, зачастую — с золотыми украшениями. В их квартирах была роскошная обстановка, видеомагнитофоны, аудиосистемы, французская парфюмерия — самых разных наименований, а не только общеизвестные Climat. Они жили широко и — красиво. По советским понятиям, разумеется. Почему бы не изображать хотя бы приближенное к исторической правде? Перестроечное кино всегда выделяло мажоров именно «шмотками». Но что мы видим в «Заложниках»? Скромную, хотя и многолюдную свадьбу, где гости толкутся под «Sunny» от Boney M. Прям-таки в 1983 году. Я понимаю, режиссёр, которому в описываемую пору исполнился один годик, не мог знать, что на вечеринках-83 наяривали всевозможные «итальянцы» - Аль Бано и Ромина Пауэр, Пупо, Тото Кутуньо, Адриано Челентано и прочие певуны из города Сан-Ремо, где ежегодно проводился конкурс итало-канцоны. С другой стороны, «Sunny» прозвучала в тему и - символично — эту композицию слушала в больших наушниках Иришка — маленькая героиня михалковской «Родни». Там одинокая, никому не нужная девочка затыкала уши диско-музыкой, отгораживаясь от истерички-матери и неласковой среды. Вместо колыбельной — Boney M. Здесь Sunny – музон «свободного мира», где всё красиво, с блёстками и в лейблах. Солнышко-светило! Кстати, в кадре — постоянная темень. Небо — заволоклось и нет ни малейших просветов. В домах — полумгла. Тени, сумрак и гробовые коридоры. Из этого мира действительно хочется бежать! Авторы нам транслируют нехитрую мысль: если в СССР даже «упакованные в фирму» детки-конфетки тусовались бледно и постно, то как же мучилась вся остальная Совдепия? Хрен с солью доедала, не иначе! Уже издевательски звучит вопросец:«Чего им не хватало?»Да всего им не хватало, выходит! Включая свет и воздух. У последней черты — не рассуждают, правда? Нищенькие мажоры готовы на убийство — только бы свалить. Большинство критиков и журналистов сходятся во мнении, что авторы хотели вызвать жалость по отношению к преступникам. А жалости нет. Есть недоумение: что за общество в кадре? Какой-то параллельный СССР, как в сериале «Скользящие», где много-много альтернативных вариантов развития.