Читаем Газета Завтра 416 (47 2001) полностью

Генерал-лейтенант Владимир Ильич Молтенской принял группировку чуть больше месяца назад. Но новичком его в Чечне не назовешь. Именно он вместе с генералом Булгаковым командовал в январе 2000 г. штурмом Грозного. Им было проведено несколько крупных боевых операций.


Генерал невысок, строен, собран и азартен.


Сейчас его войска проводят крупную операцию в Ножай-Юртовском районе. Там, в горах, по данным разведки, сейчас скрываются основные главари боевиков: Хаттаб, Масхадов. Где-то там же и логово Басаева…



Вообще, в силу непонятных причин, был впустую потрачен почти год. После блестящих военных операций осени 99-го-весны 2000 года неожиданно наступила "расслабуха". Военным дали команду "стоп" и громогласно объявили, что теперь дело за политиками. Москва стала активно "раскручивать" администрацию Ахмада Кадырова, который обещал примирить и разоружить многих влиятельных полевых командиров. Чтобы не мешать этому "миротворчеству", боевые действия были фактически сведены на нет. Войскам запретили входить в села и аулы, где, по замыслу авторов этого плана, должны были действовать подразделения внутренних войск, МВД и местной милиции.


Но план этот был хорош только на бумаге.


Администрация Кадырова оказалась не в состоянии контролировать обстановку на местах. Формирование местного МВД шло очень медленно и работоспособность его оставляла желать лучшего. Не было ни достаточного количества подготовленных и лояльных кадров, ни технических возможностей. Рушайловское же МВД службу в Чечне несло "вахтовым" методом, и тем более не могло надежно "держать" Чечню.


Едва ли не главным критерием "работы" стало "отсутствие потерь", чего добивались весьма незамысловатым способом — сворачивая боевую активность, отсиживаясь на базах, а зачастую и просто "договариваясь" с боевиками.


В итоге еще совсем недавно разгромленные и деморализованные боевики смогли вернуться в поселки и аулы и спокойно перезимовать. За зимние месяцы они пришли в себя. Восстановили связь, единое управление, организовали взаимодействие. Развернули широкую подпольную сеть. Восстановили арсеналы. В целом ряде поселков и сел горной Чечни боевики вообще взяли администрацию под свой контроль, а непокорных, "пророссийских", глав администраций уничтожили. И с весны этого года развернули активную миннодиверсионную войну. Война пошла на второй круг.


В этих условиях было принято решение передать управление операцией ФСБ России.


И с лета этого года начался новый этап контртеррористической операции.


От бесполезных эмвэдэшных "массовых зачисток", эффективность которых равнялась нулю, поскольку еще на этапе согласования этих "зачисток" с местной администрацией боевики получали всю информацию о планах "федералов" и загодя уходили в горы, перешли к "адресным мероприятиям". Небольшие мобильные группировки Российской армии, МВД и ФСБ начали в различных районах проводить локальные спецоперации на основе данных агентурной и радиоразведки. "Вычислялись" поселки и дома, где скрывались боевики, маршруты их движения, базы и схроны. После чего по ним наносились удары. Эта тактика себя оправдала. Всего за несколько месяцев было уничтожено и взято в плен боевиков больше, чем за весь предыдущий год.


И одним из "авторов" этой тактики называют генерала Молтенского. Именно при нем "ошахидился" знаменитый Арби Бараев, под его руководством были проведены операции, в ходе которых были уничтожены такие "знаковые" лидеры, как Абу Умар, Абу Джафар, "мясник" Цагараев, "бригадный генерал" Ташаев и еще целый ряд "волков" помельче…


Во всех штабах группировки на стене среди схем и карт обязательно можно увидеть плакат с фотографиями всех основных полевых командиров. Почти половина снимков на нем уже либо перечеркнуты красными крестами, что означает ликвидацию, либо "зарешечены" — взяты в плен.


За эту "нацеленность" Молтенского на лидеров боевиков его в войсках прозвали "охотником за головами" и "волкодавом"…



— Предъявителю сего разрешается проезд через блокпосты и КПП без проверки и досмотра в любое время суток. Подпись: министр сельского хозяйства Чечни, — Молтенской отбрасывает красную книжечку на стол. — А знаете, кому выписан этот "пропуск"? Ни за что не догадаетесь — главному стоматологу Гудермеса. Какое отношение "министр сельского хозяйства" имеет к проезду через КПП и блокпосты? И для чего стоматологу проезд без досмотра, да еще в любое время суток?


И вот такими "удостоверения" тысячами гуляют по Чечне. Есть даже специальная "такса" на получение такой "ксивы". Ее потом смело суют под нос солдатику или постовому сержанту. И закатывают скандалы, если те вдруг пытаются исполнять свои обязанности. Прессе жалуются на "беззакония" военных.


Подъезжали и ко мне с "разговорами по душам", предложениями быть "помягче", "поуступчивее". Здесь полно желающих установить с командующим "неформальный контакт". Но, как говорил один умный человек: "Каждая внеслужебная связь уменьшает на одну степень свободу командира!" Обходимся без "неформальностей".


Перейти на страницу:

Все книги серии Завтра (газета)

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное