В то время, когда в Казани сносили памятник русскому царю, в Таганроге тоже люди с ломами и кирками рушили стены строящейся мечети. Рассказывает обиженный: "Вечером на нашу стройку пришли казаки, стали окунать мою голову в бочку с водой, потом привязали к столбу. Говорили: "Все — равно строить не дадим". Потом порушили кладку. И на обломках нарисовали кресты".
А в этом регионе, каков баланс политических сил?
На таганрогском телевидении прошел "круглый стол". Однозначно против строительства мечети высказались и православные священники, и казаки, и коммунисты. Здесь они совсем другие.
В суре 82 пророк Мухаммед спросил отца только что родившегося ребенка: "Кто родился у тебя?" Тот отвечает: "А кто, собственно, мог родиться? Либо мальчик, либо девочка?" — "А на кого похож ребенок?" — "А на кого он может быть похож? Либо на мать, либо на отца". Тогда Мухаммед сказал: "Перестань! Не говори так! Когда капля утвердится в лоне, Всевышний вкладывает в нее всю родословную, связывающую ее и Адама".
А кто нынче родится в Казани и Чебоксарах, Урус-Мартане и Назрани, в Киеве и Москве?
[guestbook _new_gstb]
"; y+="
36 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--zavtra@zavtra.ru
5[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]
Илья Петренко ЩИТ И МЕЧ
О борьбе с коррупцией говорят у нас очень много, но все время в этой борьбе коррупция одерживает победу. Взяточничество с каждым годом лишь обретает все новые формы и масштабы, а правоохранительные органы только разводят руками.
Кто же конкретно и как сегодня борется в стране с коррупцией? Специально для этой борьбы в органах внутренних дел созданы отделы по борьбе с экономическими преступлениями. Сотрудники ОБЭП, "бэпники", как их со временем прозвали, начали свою работу несколько лет назад довольно рьяно. Я помню, как формировались эти отделы. Туда шли работать неплохие кадры. Много моих знакомых, о которых я ничего не могу сказать дурного, пошли в свое время в ОБЭПы. И сейчас там немало настоящих профессионалов, честных работников правопорядка.
Поначалу в ОБЭПах царил энтузиазм. Один мой друг тогда с гордостью рассказывал, что они вяжут взяточников, как дрова, верил, что скоро всех, чьи руки нечисты, прижмут к стене. Тогда лишь за год их отдел взял с поличным почти сто взяточников! За каждым были неопровержимые улики, каждого "любовно" разрабатывали: расставляли ловушки, ловили с мечеными деньгами, записывали все на диктофоны и видео. Азарта было хоть отбавляй, опера ведь соскучились по тонкой работе. Брали серьезных чиновников, в основном уровня районных префектур. Хвастали, что на следующий год доберутся и выше — в мэрию, в область... "Мы их всех выведем на чистую воду!".
Но потом "бэпники" как-то сникли. Из упомянутых ста до суда удалось довести только троих коррупционеров. Все остальные дела были технично развалены прокуратурой. В самые ответственные моменты разработок прокуроры не давали санкций на следственные мероприятия, ставили, как могли, палки в колеса. Даже те трое, что предстали перед судом, в итоге "отмазались". Двое были оправданы, один получил "условняк". То есть один осужденный на условную меру наказания — вот и весь итог годовой работы отдела, сотрудники которого работали без праздников и выходных, не спали ночами.
К иным судьям и прокурорам, которых-то "бэпники" и считают не меньшими взяточниками, не подберешься в принципе. Чтоб провести разработку в отношении прокурора, надо брать санкцию у его же начальника. Судьи — вообще неприкосновенны, у них нет даже отдела собственной безопасности. Любые попытки организовать в их отношении оперативные мероприятия считаются почти преступлением, за которое те же судьи и прокуроры сурово покарают "зарвавшихся ментов".