Газета Завтра 42 (1246 2017)

Я ожидал, что он скажет примерно так: "Любезный Сергей Григорьевич, а не знаете ли вы другого Гурвича, члена партии с 1944 года? Он с такой точно непроходимой фамилией, как понимаете, да ещё с таким именем, как Семён Исаакович, получил на фронте не два, а четыре ордена Красного Знамени, да ещё орден Александра Невского, два ордена Отечественной войны первой степени, два ордена Красной Звезды, а в октябре 1944 года — Золотую Звезду Героя и орден Ленина. Неужто не слышали? Какой же вы еврей!.. Правда, дослужиться до генерал-полковника, как Давиду Абрамовичу Драгунскому, тем паче до генерала армии, как Якову Григорьевичу Крейзеру, Семёну Исааковичу не удалось, но полковника всё-таки получил. Как полезно подумать бы вам, милый Серёжа, о таких фактах, прежде чем лезть на экран со своими намёками…".

Впрочем, я был не совсем уверен, что Торчинский назвал Гурвича. Может быть, Гуревича? Тогда Бакланов мог сказать ему так: "Я, молодой человек, знаю двух Гуревичей — Михаила Львовича и Семёна Шоломовича. Вы кем в армии были — не кашеваром ли? Не по военторговской ли части? Или вовсе не служили? А Михаил Львович был артиллеристом, командовал батареей "сорокапяток". Слышали? Противотанковая пушчонка такая. Её на фронте звали "прощай, родина!", ибо частенько выходила она на прямую наводку. И впрямь, 17 сентября 1943 года у деревни Тарасово на Смоленщине в обнимку со своей "сорокапяткой" попрощался Михаил Львович с родиной. Но перед этим бой он вёл так доблестно, что тоже заслужил звание Героя. А Семён Шоломович был связистом. Звание Героя получил за мужество при форсировании Днепра… А знаете ли вы, кашевар, сколько всего евреев за годы войны удостоились звания Героя Советского Союза? В эти предпраздничные дни по одной программе вашего телевидения говорили: 135, по другой — 150. На самом деле 108. О, это немало! Один лишь Солженицын, звуковой разведчик, может уверять, что "на фронте Героя давали только отличникам боевой да политической подготовки". Есть среди евреев и дважды Герои, как упоминавшийся Д.А. Драгунский".

Но что же Бакланов, еврей-интернационалист? Он промолчал, пропустил невежественно-лживую поджигательскую реплику Торчинского мимо ушей, словно это была всем давно известная истина, что ж о ней рассусоливать! Взгляд у него был отсутствующий. Вот такие пустозвоны да молчальники и стонут: антисемитизм заел! Да кто же делает для этого больше, чем они?