Газета Завтра 506 (31 2003)

Двадцать лет работая в Институте марксизма-ленинизма, занимаясь вопросами идеологии, идеологической борьбы, я накопил достаточный опыт для того, чтобы понимать эти моменты. В условиях "холодной войны" шла прежде всего борьба идеологий, умов, и должен сказать, что в этой борьбе умов мы, советские ученые, коммунисты, поражения не потерпели.

"ЗАВТРА". Это если не считать катастрофу 1991 года?

Ю.Е. Понимаете, история не закончилась ни в 1991, ни в 1993, ни в 2000 году. Ситуация тогда сложилась так, что выходом из накопившихся общественных противоречий стал возврат к капиталистическим отношениям, разрушение Советского Союза и победа объединенных сил империализма. Но ничего взамен социалистической идеи "победители" народам мира предложить не смогли. "Новый мировой порядок" — это откровенно фашистский проект, который вызывает и будет вызывать растущее сопротивление со стороны множества людей, народов и государств, определенных в число "аутсайдеров". А значит, будет расти милитаристская нагрузка на экономику "лидеров" и расширяться "война всех против всех". Ни один разумный человек с такой перспективой согласиться не может. Поэтому скажу словами Сталина: "Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами".

Ведь все те лозунги, с которыми шли к власти так называемые демократы в России и так называемые националисты в других союзных республиках, уже вывернуты ими наизнанку, уже признаны как обманные теми самыми людьми, которые их провозглашали. Это что, их победа? Нет, это их историческое поражение.

"ЗАВТРА". То есть не в силе Бог, а в правде?

Ю.Е. Можно сказать и так. Ведь даже по нашему процессу это видно. Все обвинения по январским событиям, по гибели людей развалились в ходе судебных слушаний. В результате нас осудили за активное участие в деятельности КПСС, запрещенной как политическая партия на территории Литвы. Вот за что я по приговору суда отсидел восемь лет, от звонка до звонка. А мои старшие товарищи продолжают находиться в заключении.

"ЗАВТРА". Кстати, не было ли это для вас таким психологическим ударом: из сферы академической, в общем-то, науки, из сферы высокой политики — на тюремные нары?

Ю.Е. Нет. Я уже в начале 80-х годов понимал, что подобные потрясения неизбежны и, не исключено, что я их застану именно в таком качестве. Я понимал, что большая беда нарастает над всем человечеством, и то, что происходит в Советском Союзе и в Литве — лишь часть надвигающейся всеобщей катастрофы. Точно так же я понимал, что борьба будет продолжаться, и изменятся только формы этой борьбы. Оставаться в стороне значило изменить самому себе. Вы говорили о столетии большевизма. Я, кстати, участвую в подготовке тезисов, посвященных этому событию. Так вот, суть большевизма, суть ленинского вклада в марксизм, на мой взгляд, заключается именно в том, что теория перестала расходиться с практикой, слова — с делами. Что же касается признаков надвигающихся перемен... Знаете, секретарем ЦК Компартии Литвы по идеологии долгое время был Лонгинас Шепетис. Он держался в тени, но был настоящим "серым кардиналом" националистической контрреволюции. И кадры он так расставлял, что в нужное время на ключевых постах в республике не оказалось ни одного настоящего, с идейным стержнем, коммуниста. Разумеется, это всё не было такой уж тайной, но мало кто видел за этим нечто большее, чем номенклатурные интриги и рокировки. Помню, после выступлений Бразаускаса на семинарах и конференциях мы часто смеялись: "Подумать только, первый секретарь ЦК — а не коммунист". Ведь когда человек говорит без бумажки, от себя, он выдает свой образ мыслей, что называется, с головой.

"ЗАВТРА". А что за образ мыслей был у Бразаускаса?

Ю.Е. Ну, он, как и большинство наших руководителей, был откровенным эклектиком, к тому же с преобладанием национальных иллюзий. А от этого до национализма — один шаг. И как только условия созрели, такой шаг был им сделан. Кроме того, у него была огромная тяга к личному благополучию, к личной наживе. Все эти люди, разумеется, нашли себя при капитализме. До Рокфеллеров, конечно, не доросли, но и не голодают. Другое дело, что их просто выбросили из политики после того, как они совершили необходимые акты предательства и разрушения. То же самое касается и Казимеры Прунскене, и многих других "героев перестройки".

"ЗАВТРА". Что такое литовская тюрьма? Как вы перенесли восьмилетнее заключение?