Газета Завтра 520 (45 2003)

Тем не менее, президент прекрасно понимает, с какими мощными структурами вступает тем самым в конфликт, и потому постарался максимально дистанцироваться от этой акции: во время ареста он находился за пределами страны, а в публичных выступлениях, особенно за рубежом, не устает повторять, что полностью доверяет Генпрокуратуре, раскручивающей "дело ЮКОСа", и считает недопустимым свое "вмешательство в дела правосудия". Тем не менее, в его адрес со страниц ряда ведущих американских изданий уже прозвучали обвинения в антисемитизме и в том, что "диктатор Путин пытается держать нас за дураков".

Предполагалось, что такой сильный ход, как арест Ходорковского, позволит устранить Волошина с его места в администрации (что и произошло), тем самым серьезно ослабив позиции "семейной" группировки во властной верхушке. Издержки (внешние и внутренние) в аргументации "чекистов" полностью перекрывались приобретением абсолютно новых "степеней свободы" в структуре власти и возможностью самостоятельной "победы на выборах", поскольку уход Волошина не означал утраты контроля Кремля за средствами массовой информации, телевидением прежде всего, — наработанные схемы будут работать до выборов под оставшимся на своем месте Сурковым.

Показательная жесткость Кремля в "деле Ходорковского" (заключение в тюрьму на срок минимум до нового года) была нацелена на получение дополнительной поддержки со стороны общественного мнения и региональных "элит" — президент и его верные соратники из "Единой России", стоящие на страже закона и "равноудаляющие" ненавистных олигархов, должны были переключить протестные настроения электората в русло ожидания милостей от "настоящего хозяина страны". Одновременно необходимо было убедить западных контрагентов в том, что "дело ЮКОСа" — это эксклюзив, единичный случай, который не знаменует "пересмотра итогов приватизации". Для достижения этой цели 30 октября президентом была проведена встреча с 16 представителями крупнейших транснациональных инвестиционных групп и их российских филиалов, на которой прозвучали обещания допустить иностранный капитал к акционированию российских железных дорог и Сбербанка России. Иными словами, Кремль решил взять дело передачи основных объектов собственности в руки западных корпораций под единоличный контроль, не доверяя его "олигархам" или кому бы то ни было еще. Эти же соображения, равно как и интересы предвыборной борьбы, "дают зеленый свет" Генпрокуратуре для объемного и показательного давления на руководство компартии.

Тем самым группа "силовиков" получила "право на второй выстрел", который должен окончательно перекроить политическую карту России.

БЕЙ БЕЛЫХ, ПОКА НЕ ПОКРАСНЕЮТ! БЕЙ КРАСНЫХ, ПОКА НЕ ПОБЕЛЕЮТ!

Завет "батьки Махно", реализуемый сегодня путинским Кремлем, грозит ему своего рода "войной на два фронта", вызванной объединением антикремлевской оппозиции как справа, так и слева. Задуманная "стратегами" из числа "питерских силовиков" "разводка" ЮКОСа "на политику" и КПРФ "на деньги олигархов" вполне способна обернуться против них самих. Собственно, это уже случилось, когда изначально одобренные администрацией президента действия ЮКОСа на политической арене вызвали сомнения в своей подконтрольности Кремлю.

Укреплявшиеся связи компании Ходорковского с основными политическими партиями давали перспективу конституционного перехода к парламентской республике с выводом силовых ведомств из-под прямого подчинения президенту. Кроме того, слияние ЮКОСа с "Сибнефтью" неизбежно ставило на повестку дня интернационализацию этой корпорации: либо через слияние с одной из крупнейших нефтяных монополий США, ExxonMobil или ChevronTexaco, либо через масштабные проекты сотрудничества с Европой и Китаем. И в том, и в другом случае "группа Ходорковского" реально выходила из-под финансового и юридического контроля. Поэтому "удар на опережение" стала для Кремля единственной возможностью обезопасить свои позиции.

Но, сделав подобный выбор, новый состав "партии власти" оказался в положении велосипеда, который не падает только до тех пор, пока находится в движении. Сказав "а", посадив Ходорковского в тюрьму, она теперь вынуждена произносить и все остальные звуки, поскольку ее действия вызывают всё более сильное противодействие различных страт российского общества. Чтобы не допустить их объединения, Кремль теперь должен постоянно "бить на опережение", громя своих открытых и потенциальных противников поодиночке.