Газета Завтра 523 (48 2003)

Остается загадкой и психическое состояние девушки во время нанесения ранений насильнику (обвиняемая настаивает на версии изнасилования). Пятьдесят четыре ножевых ранения, не приведших к расстройству здоровья, это странно. Но если даже обвиняемая и совершила столько выпадов, то значит она была в крайне возбужденном состоянии. Психика находилась, как говорится, на сдвиге. Но врачи, осматривавшие девушку, не обратили на эти факты никакого внимания. Требовалась углубленная психолого-психиатрическая экспертиза.

Мать Виолетты рассказывала мне, что ей назначили дополнительную психическую экспертизу, но она отказалась. Дело в том, что следователи запугали ее. По словам матери, они сказали ей: если согласишься на экспертизу — тебя упекут в дурдом на всю жизнь.

В.М. Хотя если отбросить эти угрозы, то даже в центре имени Сербского врачи ошибаются при определении психического состояния человека. Существует еще одна экспертиза при Минздраве. Там для освидетельствования собираются светила психиатрии. Именно на таком уровне требовалось проведение экспертизы. Два-три удара кухонным ножом — это понятно. Но такое количество, как пятьдесят четыре, заставляет подойти к оценке состояния человека с совершенно другой точки зрения.

А.Н. Причем ведь она пять раз бегала за ножами в кухню. Один нож выпадет — она за другим.

В.М. Даже непрофессионалу в психиатрии ясно — случай особый. Но пока оставим в стороне некачественность экспертизы. Обратимся к поводу для преступления. В следственных материалах упор делается на то, что поводом явилась попытка обвиняемой завладеть деньгами потерпевшего. Так и кажется, что этот момент в следствии списан со сценария какого-нибудь мыльного криминального сериала. Вот потерпевший просыпается, открывает спьяну глаза и видит, будто бы она копается в его барсетке. Такая вот сценка обрисована следствием. И вовсе не принято во внимание, что дело происходило в январе, в самую темноту. В комнате свет не горел. Из материалов следствия видно, что свет включила только вошедшая мать потерпевшего. Как можно спьяну увидеть то, что делается в комнате?

Вокруг барсетки вообще много темных мест. Есть показания свидетеля, бывшего в ночном клубе. Он заявляет, что видел, как потерпевший поставил сумочку на шифоньер. Она там и оставалась все время. А девушка была невысокого роста. Она не могла увидеть, что находится на шкафу.

Про барсетку рассказывает в деле и сотрудник милиции, выехавший на место происшествия. Якобы он увидел ее, открыл, посмотрел. Там ничего не было, кроме паспорта. Однако этот момент в протоколе осмотра места происшествия не отражен. Следовательно, трудно сказать, кто же взял деньги из сумочки, если они там вообще были. В деле есть только показания матери потерпевшего. Она говорила, что когда сын уезжал, то оставил барсетку дома. Она заглянула в нее и увидела там четыреста долларов. И это тоже странно. Какой же деловой человек, уезжая из дома , оставит деньги и документы. То есть повод для поножовщины — похищение денег Виолеттой, ее уличение в этом — тоже оказывается под большим вопросом. Другими словами — мотив не установлен, а выдвинутый следствием — надуман.

Сам потерпевший путался в показаниях, говоря сначала, что эти деньги он взял в банке, потом, когда не смог назвать номер счета, сослался на то, что хранил деньги в ячейке. Когда оказалось, что никаких ячеек в банке нет, появилась версия о том, что деньги ему дал какой-то парень якобы за перегон машины.

А.Н. Когда я был в Воронеже, то мне рассказывали, что для того, чтобы посадить Виолетту, заинтересованным лицам была подарена машина. Просто подогнали под окно и сказали: “Это ваша”.

В.М. Она утверждает, что он ее изнасиловал. Можно против этого возразить, мол, разве девица не понимала, зачем ее везли "на хату"? Так рассуждало и следствие.

А.Н. Но открываются следующие обстоятельства. Потерпевший был ее давний знакомый, со школьных лет. Жили они по соседству. Она часто у него бывала дома. И в этот раз поехала, как всегда, в гости. Тем более, что она была совершенно трезвая, в отличие от него. И точно знала, что у него дома мать. К тому же на следующий день она должна возвращаться в Москву. И, конечно, у нее было такое чувство, что, наконец, она вырвалась из всей этой грязи. Придя в клуб, она хотела немножко похвалиться перед своими тамошними знакомыми. Повторяю, я знаю ее достаточно. Она была трезвая. Для нее максимальная доза спиртного — пятьдесят граммов шампанского. И есть только одна слабость. Она очень любит кататься в модных и дорогих автомобилях. А у потерпевшего как раз и оказалась такая машина. Она садится прокатиться. Потом он ее приглашает к себе как старый товарищ, одноклассник. Она соглашается. Сначала они развозят по домам всю компанию. А затем — на чашку кофе домой к знакомому, который живет вместе с матерью.