Газета Завтра 879 (38 2010)

     В какой степени очередное заявление Владимира Путина о необходимости масштабных преобразований общества является блефом? Не слишком ли много в его речи слов "надо" и "будет", не чересчур ли мало глаголов "сделано" и "построено"? Почему Развитие, к которому он зовёт страну вот уже несколько лет, до сих пор не началось? Где диверсификация экономики? Где нефтеперерабатывающие заводы и животноводческие фермы, которые "будут построены в следующем году"? Когда наступит этот "следующий год"? Где, помимо опытных образцов, обещанный ГЛОНАСС и заявленный истребитель пятого поколения? Где рабочие и научные кадры? Где новые заводы и новейшие, российской, а не советской закладки, электростанции?

     Кто является движущим классом модернизации? Какими методами будет осуществляться новая индустриализация, кроме заливания в дырявые управленческие меха многомиллиардных сумм и проговаривания, будто мантры, прекраснодушной затеи "Ах как было бы хорошо, если бы у нас все это было!"?

     На фоне пафосных заклинаний о необходимости технологического рывка в будущее "прочь от сырьевой зависимости" — не происходит ли дальнейшая деиндустриализация России? В социокультурной сфере грандиозные планы строительства нового общества — не разбиваются ли в клочья от столкновения с деградационными процессами в разных сферах народной жизни: от образования до телеиндустрии? В геополитике высказанное Путиным намерение "вскарабкаться вверх по пирамиде общемирового разделения труда" — не входит ли в противоречие с кризисом российской государственности, не способной ни защитить собственные границы, ни подкрепить делами наполеоновские планы превращения в "региональный центр силы"?

     Три эти сферы: экономическую, социокультурную, геополитическую — рассматривают в контексте путинского выступления наши эксперты.

Михаил Делягин МАСТЕР РАЗГОВОРНОГО ЖАНРА

Сама идея реиндустриализации — правильная. Слова, которые произносятся в этой части нашими официальными лицами, греют душу и сердце — вот уже около четверти века. За это время в стране была нарушена не только продовольственная, но и технологическая безопасность. Если в мире есть менее трех независимых производителей того или иного товара, то необходимо производить этот товар самим. Независимые производители — это те, которые не только не аффилированы друг с другом, но и не находятся в неформальной рыночной связи, то есть не действуют на рынке совместно, за исключением каких-нибудь международных санкций.

     Если смотреть на российскую экономику с этой точки зрения, то наша уязвимость вопиюща. У нас полностью зависят от внешних поставщиков химическая промышленность, машиностроение, в значительной части энергетика и так далее. Если вдруг в мире резко вырастет спрос на ту или иную продукцию нефтехимии или машиностроения, то наши предприятия вынуждены будут платить за нее бешеные цены: они будут разоряться или этой продукции нам вообще не достанется. Я даже не говорю о других вариантах развития событий, например — о введении против России санкций.