Газета Завтра 918 (25 2011)

Но в городе появляется известный в прошлом бандит. При понятиях. Али Баба, он же — отец Василия, пятнадцать лет просидевший в психушке и не имеющий ни малейшего представления, как за это время поменялся окружающий мир. Насчёт слияния власти и криминала он не в курсе, а некая мифическая свирепость Али Бабы даёт повод административным сотрудникам предположить, что "90-е вернутся и море крови будет". Дабы не допустить резни, мэрия срочно придумывает план действия. И пока Али Баба наставляет непутёвого отпрыска — как в воровских делах: "Хакеры нынче главные бандиты!", так и вообще по жизни: "Чёрный кофе" — вот настоящая музыка!" — герои неожиданно для самих себя оказываются выброшены за обочину города. Там, в дремучих лесах, они начинают партизанскую войну с администрацией Верхолуйска и считаются в округе местными робин гудами.

Решённая в стиле русского лубка с утрированно-издевательской интонацией (стилизованной под русские сказки) вторая работа Павла Бардина стопроцентно не способна вызвать к себе столь пристального интереса, как его дебютное творение с громким названием "Россия 88". Проблемы с прокатом, отмены показов на фестивалях, судебные разбирательства и шумиха вокруг да около фильма привели к тому, что "Россию 88" скачали из интернета и посмотрели сотни тысяч людей. Большая их часть — как поётся в одной песенке — "боится скинхедов с окраины" и потому не имеет представления о реальном положении дел. А псевдодокументальный стиль картины только усиливает ощущение, что всё происходит "взаправду".

Гражданское общество нашей страны посмотрело на проблему глазами Бардина и ужаснулось. Нечто подобное происходило не так давно с фильмом Киры Муратовой "Мелодия для шарманки": все вдруг неожиданно прозрели и обратили внимание на беспризорных детей. Поохали, повздыхали, поговорили о долге и благополучно забыли. Тема же скинхедов, усиленная телевизионными передачами с подтасовкой фактов и полным умалчиванием деятельности противоположной стороны, вызвала и вовсе священный ужас. Чем твердолобее высказывание, тем сильнее оно бьёт под дых не слишком разумного человека (коих у нас большинство) — это факт, и прискорбный. Размышления на заданную тему привели к тому, что в интернете обеспокоенные граждане всерьёз заопасались "многотысячных(!) военных организованных группировок футбольных болельщиков, которые того и гляди возьмут штурмом Кремль", и прочих "кошмаров" нашего времени. И "Россия 88" сыграла в этом не последнюю роль.

Быт русских фашистов, описанный Бардиным, был настолько прост и незатейлив, настолько примитивен и далёк от истины, что поневоле приходится подозревать режиссёра в конъюнктуре, ангажированной движением антифа. Как бы там ни было, история тушинских скинхедов сделала Бардина скандально знаменитым. И его новый фильм должен был либо закрепить сомнительные успехи, либо ввергнуть режиссёра в пучину поражения.

В результате не случилось ни того, ни другого. В "России 88", при всей её смехотворности и дикости наивной страшилки для обывателей, существовал чёткий ритм, подвластный сюжету. "Гоп-стоп" же почти полностью страдает отсутствием фабулы. Сделанный нарочито под любительское хоум-видео (приём, наработанный ещё в прошлом фильме) "Гоп-стоп" претендует встать в один ряд с широко известными примерами народного кино. Отсюда и закадровый текст с псевдорусским колоритом, и отсылки к дюжине фильмов, названия которых на слуху у любого знатока синематографа. Криминальная составляющая сталкивает Дмитрия Астрахана с Алексеем Балабановым — симбиоз, достойный в качестве идеи, но слишком нелепо воплощённый в эстетике колючего китча.

Очередное высказывание об ужасах провинциального быта на этот раз могло быть притянуто за уши к недавней проблеме приморских партизан. Говорят, что именно это стало камнем преткновения для чиновников, и на сей раз вставляющих палки в колёса прокатной судьбы "Гоп-стопа". Бардин здесь, разумеется, вне игры. Но должен чувствовать удовлетворение. Ведь нынче разве что скандал способен привлечь зрителя к фильму, в котором девяносто минут экранного времени приходится смотреть на ущербных людей без малейшего признака интеллекта. То, что в сознании современных российских кинематографистов народ сплошняком — деревенские иванушки-дурачки, ни для кого не новость. Но даже в беспощадных поздних фильмах Астрахана в этих иванушках то и дело проскальзывает что-то человеческое.

Подобные герои не являются исконно русским явлением. В криминальных романах английского писателя Дэнни Кинга встречаются и не такие идиоты. Правда, куда более симпатичные. В нашем же случае идея окрасить приключения парочки отморозков сказочной аурой близости к русской сермяжности превращает комедию в назойливый фарс.