Газета Завтра 973 (30 2012)

О четырёх днях в июле, которые ещё перевернут мир, сегодня говорят по-разному. Одни выясняют очередь, в которой висеть на столбе. Другие признают: опасно, но талантливо. И только русский народ воспрял духом, понимая: произошло нечто сущностное, масштабное, подлинное. Нечто — фильм "Солдат Империи" с Александром Прохановым, что шел на телеканале "Россия1" со 2 по 5 июля. И даже лентуловский Храм Василия Блаженного в эти дни сбросил с себя оковы смещённых кубофутуристических трансформаций, собрался в первозданный монолит. Сон Империи тоже стал явью. Большой театр под занавес сезона дал премьеру балета "Дочь Фараона", на генеральном прогоне которого мне посчастливилось побывать. Было это в пятницу, 6 июля. Премьера балета — как раз тот случай, когда поговорка "Запад нам поможет" лишена тени иронии и сомнений. Возобнови "Дочь фараона", к примеру, Юрий Григорович или Сергей Вихарев, как тут же "сучье племя" завыло б на луну о воскрешении Империи, о рецидиве фашизма — "глубоко русских деньках" в глубоко русском Большом театре. Но вот премьеру дал Пьер Лакотт — и шик-блеск-красота!

Итак, "Дочь фараона" вновь раскрыл на сцене Большого театра пышный, как русский Двор, диковинный, как лотос, цветок. В этом балете всего через: актов, костюмов, декораций, приключений, чувств, и даже есть охота на львов. Вся эта барочная чрезмерность, выверенная еще Мариусом Петипа штанген-циркулем при построении им "пирамидальной иерархии" с основанием-кордебалетом и вершиной-балериной — заставила в 1860-х годах заговорить о первом в России балете-грандиозо. Успех был ошеломляющим! "Махали не только платками, но и простынями, — писала критика, — и дамскими накидками в верхних ярусах, а один балетоман во время аплодисментов свалился в партер со второго яруса, повредил бронзовое бра, сломал кресло, остался жив и здоров". А едва на сцену Мариинского театра вышла в роли Аспиччии Мария Петипа (урожд. Суровщикова), как о Мариусе Петипа заговорили: "Вот хитрая бестия!" Мол, ставил он балет для Каролины Розати (фаворитки директора Императорских театров), а думал-то о своей жене и "соображался при постановке с отличительными сторонами её таланта". И всё же верх в интригах честолюбий взяла Матильда Кшесинская — фаворитка Романовых. Именно Кшесинская вошла в историю балета как непревзойденная Аспиччия, а Петипа стал символом русской Империи. Мариус Иванович Петипа служил русской сцене при четырех императорах, пяти министрах Двора, восьми директорах Императорских театров, а в конце жизни в своих мемуарах благодарил Россию, как свою любимую родину. 

"Дочь фараона" — балет о любви. Вымечтанной, романтической, с волшебными превращениями, королевским коварством, стремлением к идеалу, недостижимости идеала и всепобеждающей жертвенностью. Сильная буря настигает англичанина лорда Вильсона, путешествующего по Египту. Он прячется в пирамиде и видит сон. Стены гробниц исчезают, мумии оживают, выходят из саркофагов, и вслед за ними появляется Аспиччия, их повелительница, дочь великого Фараона. Лорд Вильсон превращается в египтянина Таор, он очарован Аспиччией. В это время нубийский король пребывает в Египет, он просит у Фараона руки его дочери. Таор похищает возлюбленную из-под венца, но король настигает беглецов. Аспиччия бросается в Нил. Речной бог исполняет просьбу девушки, она видит то на высоком утесе, то в прозрачных водах водопада Таора. Нил высвобождает Аспиччию. "Или Таор или смерть!" — произносит Аспиччия отцу и протягивает руку под жало ядовитой змеи, готовая умереть за Таора. Фараон соединяет руки возлюбленных… Лорд Вильсон просыпается. Светлая улыбка озаряет лицо: он вспоминает чудесный сон.

 Вкус к экзотике времени Теофиль Готье (автор бессмертной "Жизели") называл самым утонченным экзотизмом. Египет стал частью культурной жизни Франции еще со времен наполеоновских походов. Потом Париж открыл Институт Египта, где ученые и путешественники обсуждали свои труды, очерки и заметки. Теофиль Готье посвятил Египту произведения "Ножка мумии" и "Роман мумии", что и легли в основу либретто балета "Дочь фараона". Балет этот "олицетворял столь прочную связь хореографии с литературой, какой не было ни до, ни после него", — писала историк балета, балерина еще Императорского Мариинского театра Вера Красовская. Примечательно, что "Дочь фараона" стал своего рода предтечей советской эпохи "большого стиля", знаменитой эпохи драмбалета. В 20-х годах "Дочь фараона" сошёл с репертуара Мариинского театра, а в 1930-х на его сцене появились новые грандиозные балеты "Бахчисарайский фонтан", "Утраченные иллюзии", "Ромео и Джульетта" по произведениям великой литературы.