Газета Завтра 978 (35 2012)

В то же время отказаться от технологических достижений человечество на сегодня не готово. И тем более важно то, что было одно исключение из этого довольно жесткого правила. О нем я уже говорил выше, но стоит повторить. Технологическая цивилизация была построена в СССР — стране, в которой ссудный процент был запрещен не менее, если не более жестко, чем в исламских странах. Этот уникальный опыт "Красного" проекта не может не быть востребован, поскольку, скорее всего, предстоящий кризис Единой меры стоимости вызовет по крайней мере временный отказ от использования ссудного процента. Связано это с тем, что разрушение единого эмиссионного долларового пространства будет, вернее всего, происходить постепенно. На первом этапе, с большой вероятностью, мир разделится на несколько эмиссионных валютных зон: доллара США (выпускать который, видимо, рано или поздно станет не частная контора, а федеральное казначейство), евро и юаня.

Не исключено, что возникнут еще две зоны: так называемого "золотого динара" и российского рубля. Собственно говоря, последнее абсолютно обязательно для сохранения России как единого государства. Правда, при нынешнем руководстве нашей экономикой это достаточно маловероятно.

Если учесть, что рынки должны быть глобальными, такая система окажется заведомо менее рентабельной и, скорее всего, продолжит свой распад. В результате отдельные государства, чтобы защитить свои суверенитеты, начнут все жестче и жестче ограничивать права отдельных частных субъектов на присвоение прибыли. Это, в конце концов, почти неминуемо приведет к законодательному или даже идеологическому запрету на частное использование ссудного процента.

Возвращаясь к основной теме, можно отметить, что в Европе ближайших десятилетий мощная экспансия "Исламского" проекта встретит три серьезных сопротивления. Первое — со стороны умирающего "Западного" проекта. Схватка будет безжалостной и бескомпромиссной. Второе — со стороны национальных государств, объединенных в рамках Евросоюза. Здесь давление "Исламского" глобального проекта окажется слабее, поскольку национальные проекты, по определению, не в силах долго противостоять проекту глобальному. Третьим субъектом сопротивления станет возрождающийся "Красный" проект, и здесь отношения будут очень сложными. С одной стороны, "Красный" проект может ассимилировать исламское население Европы (как это было сделано в СССР), и в этом смысле он представляет для "Исламского" проекта главную опасность. С другой — некоторые его черты необходимо максимально поддерживать, поскольку именно они должны будут обеспечить сохранение технологической цивилизации в Европе. В результате этих процессов, скорее всего, в Европе возникнет новый глобальный проект, некий симбиоз ислама и социализма, который можно условно назвать "исламским социализмом".

Ситуация в России будет отличаться от европейской только одним: куда более развитыми принципами и механизмами "Красного" проекта. И это несет огромную угрозу "Западному" проекту, поскольку описанные выше варианты развития событий в Европе могут существенно быстрее реализоваться в России и тем самым серьёзно ускорить окончательный распад "Западного" глобального проекта.

Не случайно "Западный" проект бросил значительные силы на срочное разрушение в России реликтов "Красного" проекта: его наёмные менеджеры начали агрессивно проталкивать немедленное вступление России в ВТО, разрушать государственную систему пенсионного обеспечения, здравоохранения, образования. Смысл этих действий понятен. Россия на протяжении тысячелетия была исключительно проектной страной и попросту не может существовать без великой идеи. Разрушение "Красного" проекта впервые в истории оставило ее в идейном вакууме: никаких проектных ценностей для России пока не видно. Вменить нашим народам ценности "Западного" проекта, прямо скажем, не удалось. Однако у России все еще остался некоторый оборонно-технический и образовательный потенциал, и "западные" проектанты не желают допустить, чтобы какой-либо другой глобальный проект захватил эту территорию. Следовательно, надо превратить ее в пустыню, населенную агрессивными и неконструктивными племенами. До тех пор, пока "Западный" проект был "единым и неделимым", с Россией можно было бороться на технологическом уровне. Но теперь, когда он зашатался, требуются более жесткие и решительные меры. Что мы и наблюдаем на практике.

Теоретически после распада "Западного" проекта возможен и другой путь развития. Это отказ и от оставшихся библейских догматов. Однако в этом случае придется формулировать новую догматику проектного масштаба.