Газета Завтра 985 (42 2012)

Александр ПРОХАНОВ. Я себя спрашиваю (ведь уже тоже годы — сейчас мне 75 лет будет): зачем я всё это делал? Что меня толкало по странам и путешествиям? И отвечаю себе: конечно, мне было очень интересно узнать, как устроен мир в роковых схватках, которые ведет человечество уже тысячи лет. Что такое война? Что такое человеческая ненависть? Во имя чего идут сражения и убийства? Мне хотелось посмотреть эти зрелища войны. Это с одной стороны. А с другой стороны, хотелось понять: а что такое я на этих войнах? Мой отец в 1943 году погиб под Сталинградом, он свою войну отвоевал, а я живу безбедно, вне сражений. Способен ли я одолеть эти моменты страха, опасности? 

Наконец, третье, до конца не познанное. Мне казалось, что я все время ищу встречи с Господом, и что эта встреча не происходит у меня за рабочим столом, в школах, на московских улицах. Я искал место этой встречи. На войнах, в путешествиях мне доводилось переживать моменты встречи, и не обязательно связанные со смертью или опасностью. А что вас двигало? 

Иерей Феодор (Конюхов). Я два раза переворачивался на яхте. В 1997 году попал в ураган в Атлантическом океане. Я был закрыт на перевернутой яхте три дня, в темноте… Когда меня после урагана спасла береговая охрана американцев, я понял, что нет на земном шаре тяжелее работы, как молиться Богу. Когда я молился под перевернутой яхтой — это было так тяжело! Я терял сознание от самой тяжести молитвы. Конечно, при такой молитве можно узреть Господа Бога. 

Я никогда не говорю и не пишу об этом. Хотя я член Союза писателей еще с советских времен. Мне Астафьев давал рекомендации. У меня вышло тринадцать книг, не считая брошюрок, сейчас я тоже пишу книгу. 

Описывать встречу со святыми или с Господом Богом — очень опасно или неблагодарно, потому что люди могут неправильно понять. 

Бога можно узреть только в той молитве, которая будет исходить из сердца. Можно выучить молитву наизусть, как делают многие. В моем возрасте — я прожил такую жизнь! — ничего особенного мне не надо в этом мире, потому что я все для моих лет видел, и даже больше, чем планировал. Есть многие, кто знает чуть ли не все Евангелие, молитвы наизусть, но это как стихи читать — порой даже не вдумываются. Правильно поговорил, правильно развернулся, правильно зашел, правильно перекрестился и ушел… А молитва — это совсем другое. Как на войне.

Моему папе 96 лет, он ветеран войны, инвалид войны I группы. Я спрашиваю: "Когда вы шли в бой, что кричали?". "Конечно, кричали: "За Сталина!" Но перед тем, как подняться из окопа, мы почти все перекрестимся. Это создавало нам такой подъём, давало рывок. Прежде чем выйти из окопа, мы сидели, дрожали, было страшно, разливали спирт, где-то вино". На войне человек не может быть неверующим.

А.П. А как вы чувствовали, что молитва дошла до Господа? Ведь иногда молишься, она уходит туда, а ответа нет. 

Ф.К. Значит, не та молитва и не та сердечность. Можно молиться от ума, а можно от сердца. Тогда Господь Бог милостив. Порой говорят, что он наказывает. Но Господь Бог никогда не наказывает — он только любовь несёт. Для наказания есть другие силы. Если ты отвернулся от Бога, не просишь его, забыл его, не обращаешься, то другие силы (есть — чёрные, есть — белые) наказывают.

Иисус Христос говорил: "Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас". За них надо молиться. Если ты молишься с состраданием и любовью к Богу, то он всегда тебе поможет.