Газета Завтра 989 (46 2012)

1. Нет, никогда не было и не будет никакой "российской нации". Зато есть нечто гораздо более прочное и дееспособное: исторически сформировавшаяся вокруг русского ядра многонациональная общность народов и племён, намертво спаянных общностью своих исторических путей и судеб. 

2. Эта общность от века скреплялась драгоценным качеством нашей народной души, получившим название Русской Соборности. Нынешняя пучеглазая "толерантность" — жалкая пародия на этот замечательный духовный феномен, попытка выхолостить из него главное — могучее творческое начало, позволяющее соединить в единой симфонии, в едином синергетическом порыве национальные особенности и преимущества всех российских этносов. Потому что Русская Соборность, согласно классическому определению, есть учение о "единстве в многообразии". О единстве цели и смысла в разнообразии их национальных особенностей и форм. И учение это покоится на колоссальном массиве российской научно-исторической и религиозной мысли, на многочисленных трудах гениальных классиков русской философии и геополитики — от Тютчева и Достоевского, Каткова и Леонтьева до Аксакова и Данилевского, преподобного Серафима Саровского и митрополита Иоанна Снычёва.

3. Именно поэтому лозунг "России — русскую власть!" — это лозунг возрождения имперской России, а не расчленения её. Лозунг межнационального согласия и мира, а не сепаратизма и вражды. Только сильная Русская Россия может удерживать в себе драгоценное многоцветие столь разных народов и культур. Только Русская Россия обладает достаточным полем притяжения, способным удержать в своей орбите бескрайние евразийские просторы, населённые множеством племён, народов и этнических групп, которые сами по себе никогда бы не сумели преодолеть свои застарелые взаимные претензии, древнюю недоверчивость и многовековую вражду.

Как только Россия перестанет быть Русской, как только её державное русское ядро ослабеет — катастрофа неминуема: вся территория нашей огромной страны вскипит ожесточёнными межплеменными смутами, кровавыми межэтническими разборками и войнами всех против всех, по сравнению с которыми прежние недоразумения покажутся ничтожными мелочами.

4. Россия — не многонациональное и не многоконфессиональное государство. Россия — русская православная держава, принявшая за долгие века под свой гостеприимный кров десятки народов и верований, искавших под этим спасительным кровом русской власти защиту от врагов, спокойствие и мир. И в XXI веке по-прежнему только Русская Власть может обеспечить этим народам желанный покой.

5. Главная причина слабости нынешней России — унижение её державного ядра, русского народа, тяжко травмированного либеральной государственной русофобией последних десятилетий. Без исцеления его страшных ран, без Русского Возрождения бессмысленны все надежды Кремля на модернизацию промышленности, перевооружение армии, прорыв в науке и т.п.

Таковы основы действительно дееспособной и эффективной стратегии России в современных условиях. Дело за малым — донести её до сведения высокого начальства и проследить за тем, чтобы это начальство по неистребимой своей привычке не потеряло всё в надежде на старое доброе русское "авось". При этом нам надо ясно понимать, что идеалистов в нынешнем ареопаге кремлёвских небожителей нет. Там всё больше циники да прагматики, поэтому и взывать нам надо не к высоким материям и тонким чувствам, а к их инстинкту самосохранения и здравому смыслу. 

Отсюда общий совет патриотическим публицистам: поменьше патетики и романтики. 

Побольше прагматики, господа!..

Впрочем… Сам я полностью воздержаться от патетики всё же не могу. 

Что поделаешь — душа требует чуда…

Недавно Александр Проханов написал замечательную статью о Русском Сопротивлении: 

"Сегодняшняя Россия напоминает дивизию, которая идёт через болото. Кругом непролазная топь, войскам предстоит выйти на твёрдую землю и развернуть своё наступление. Танки тонут в липком месиве, уходят под воду, пуская тяжёлые пузыри. Орудия увязают в кислой едкой жиже. Солдаты тащат на себе тяжёлые стволы, толкают руками колёса, надрываются, выдирая лафеты из этой топи. Кто-то проваливается в трясину и падает в пучину. Одного удалось спасти, а другой так бесследно и ушёл под зелёную ряску.

В этой лязгающей, хрипящей надрывной дивизии командир единственный, кто удерживает солдат от паники, придаёт своими скупыми холодными командами уверенность, заставляя через силу, через страх, через ужас, через надрыв продвигаться войска. На его голове бинт с кровавым ржавым пятном. Вот он приказал музыкантам играть походный марш. И музыканты, искусанные комарами, распухшими губами дуют в свои жуткие медные трубы, колотят в барабаны, лупят в медные истошные тарелки.