Газлайтер. Том 15 (СИ)

Я поднимаю голову, встречаясь с его взглядом, и ухмыляюсь, слегка поднимая оторванную руку, как будто демонстрируя какой-то трофей.

— Конечно, «изюминка», — произношу я с лёгкой иронией, поворачивая руку так, чтобы все могли её видеть. Кровь уже почти не течёт. — Мне даже не было щекотно.

Некоторые гости нервно хихикают, а кто-то и вовсе роняет бокал с вином. Я замечаю, как один особенно нервный слуга побледнел, словно он вот-вот рухнет в обморок. Русские из посольства же слегка расслабились. А то они не знали, что и думать. Нападение? Атака на своих? Нет, Вещий-Филинов лыбится. Значит, всего лишь его очередной перфоманс. От этого телепата что угодно можно ожидать. Он даже на Драконе над Москвой летал. Безбашенный…

Чжу Сянь, вскинув тонкие стриженые брови, кивает и продолжает:

— Рад слышать, что вы в порядке, господин Данила. — Его улыбка кажется чуть более искренней. — Сейчас наши Целители…

— Не нужно Целителей. — Я указываю оторванной рукой на амфору, стоящую на подиуме. — Буду признателен, если вы передадите мою амфору в мой особняк.

— Как…как скажите, — Чжу Сянь быстро делает знак слугам, и двое из них осторожно снимают амфору с подиума, заворачивая её в мягкую ткань.

— Жарковато у вас. — Я помахиваю рукой, как веером. В зале слышится шепот, ханьцы переглядываются. Некоторые смотрят с уважением, другие — с опаской.

— Прошу извинить меня на минуту, — обращаюсь я к собравшимся, затем поворачиваюсь к Камиле и Лакомке. — Камила, дорогая, пойдём со мной.

Брюнетка кивает, её бледно лицо чуть дрожит. Но, подойдя, она твердой рукой берет меня под целый локоть и встает рядом. Умничка. Все рисоеды видят — Вещего-Филинова не уводят как раненого. Граф всего лишь решил уединится со свой дамой.

Мы направляемся к выходу из зала, оставляя позади шёпот и перешёптывания гостей.

Пара белолицых дамочек испуганно косятся на мою культю. Одна из них — спутница Кима, которая на пару с ним хотела нас направить в тупик лабиринта. Сейчас очень бледная, аж как смерть. Да что ж ты такая пугливая, а? Моя рука же не кусается. Сейчас даже покажу. Проходя мимо, я не спеша, будто бы случайно касаюсь плеча ханьки своей оторванной конечностью.

— А-а-а-а! — пронзительный визг разносится по залу.

Дама отпрыгивает, словно я её током шарахнул. Веер падает на пол, а раскосые глаза буквально выпучены в неподдельном ужасе. Кажется, она вот-вот лишится чувств.

— Ой, простите, — спокойно извиняюсь, едва сдерживая ухмылку. — Не хотел вас напугать.

Ну что, Лакомка, сегодня я хороший мальчик?

«Мелиндо, сегодня ты выше всяких похвал» — признает главная жена.

Мы с Камилой входим в небольшую прилегающую комнату, обитую мягким шёлком и украшенную изящными картинами с пейзажами Ханьской империи. Закрываю за собой дверь. Шум зала сразу отдаляется, оставляя нас в тишине. Время проржаться и перевести дух.

— Хаха…Фу-ух, это всё та ханька, — оправдываюсь я перед женой за свой ржач. — Видела ее лицо? Умора же.

— Дай взглянуть, — мягко говорит Камила, подходя ближе и внимательно осматривая мою культю. Её руки светятся нежным зелёным светом, целительная энергия готова к применению.

Я улыбаюсь и поднимаю руку.

— Всё в порядке, Камила. — Закрываю глаза и сосредотачиваюсь, активируя регенеративные способности Бесчлина. Дроу-легионер в этот раз даже не спорит. Хорошо, что выдрессировался наконец. — Я сам.

Тёплая волна энергии пробегает по телу, концентрируясь в месте раны. Я прислоняю руку к ране. На глазах ткани отрастают и соединяются. Всё восстанавливается с поразительной скоростью.

Камила наблюдает за процессом с профессиональным интересом, её глаза следят за каждым изменением.

— Впечатляюще, — шепчет она. — Хотя я и знала о твоей регенерации, видеть это вживую — совсем другое дело.

— Спасибо за поддержку, дорогая, — отвечаю я, сжимая новую кисть и проверяя подвижность пальцев. — Но твоя помощь всё равно неоценима.

Она улыбается.

— Знаю, что я здесь скорее для вида, но всегда рада помочь, — она требовательно подставляет щеку, ну и получает заслуженный «чмок».

— Пора возвращаться, — говорю я. — Не будем заставлять гостей ждать.

Вернувшись в зал, я чувствую на себе десятки взглядов. Музыка на мгновение стихает, но затем оркестр продолжает играть, пытаясь вернуть атмосферу праздника. Гости расступаются, давая нам пройти.

Мы с Камилой присоединяемся к Лакомке у длинного стола с закусками. Едва подхожу — и тут же ощущаю, как желудок с завидным энтузиазмом напоминает о своём существовании. После регенерации аппетит просто зверский. Жра-а-а-ть. Много-о-о.

Лакомка встречает нас довольной, почти торжествующей улыбкой, словно генерал, выигравший сражение. Она стоит, чуть заслонив собой изящную горку канапе.

— Я защитила твои любимые канапе с сыром, — заявляет она с таким выражением, будто только что отбила у врага целый продовольственный склад.

— Настоящий подвиг, — я с притворной серьёзностью киваю, хватая сразу три канапе и посылая ей воздушный поцелуй. — За это готов на руках носить. Ну, как только они обе у меня прирастут окончательно.

Лакомка тихо фыркает, а Камила с улыбкой покачивает головой: