Читаем Где они растут, эти розы? полностью

Где они растут, эти розы?

Давным-давно… Ну, так давно,Что всех «давно» давней,Была лачуга за горой —Сестрицы жили в ней.Одна звалась красотка Энн(Нет личика белей!),А две другие – крошка КэтИ хохотушка Мэй.Когда сажала крошка КэтМорковь и сельдерейИли готовила обедЕё сестрёнка Мэй,На милых девушек взглянутьШли зайчики гурьбой…А стоило красотке ЭннСобраться за водойИ у колодца невзначайМелодию напеть,Послушать (ну, и посмотреть)Из леса шёл медведь.«Чтоб были яркими глаза,А лоб высок и чист,Нет лучше средства, чем росаИ земляничный лист», —Однажды заявила КэтИ предложила МэйВверх по холмам, вниз по холмамПойти куда-то с ней.Вверх по холмам, вниз по холмам,Тропою незнакомой.Вверх по холмам, вниз по холмам…А Энн осталась дома.Покуда сёстры два часаШагали вверх и вниз(Им так нужны были росаИ земляничный лист!),Она сидела под окномКак королева мая,Благоухая молокомИ песню напевая,Подобна иве молодой,Что привлекает взоры, —Той, что склонилась над водойИ требует опоры.Свой вышивая поясок,Закрыть забыла двери —И вот на дивный голосокСтекаться стали звери.Энн подняла глаза – барсукЗаглядывает в дом,А опустила их – форельПо полу бьёт хвостом.Мигнула – зяблик на окноУселся… Песне в лад,Затараторил горячо,Слетел девице на плечо…Всё это было, но давно,Так люди говорят.А в это время Кэт и Мэй,Чуть разомлев от жара,Красивый увидали склон —Не так чтобы полог был онИ весь порос тимьяном.Сестрицы сели отдохнуть,Об Энн судача… «Дома ль?..»И прежде чем продолжить путь,Повеселились вдоволь.Приятный свежий ветерокВозьми вдруг да повей.«А-а-а!» – закричала крошка Кэт.«Э-э-э!» – закричала Мэй.И оглушительный тот крик,Сопровождённый смехом,Промчался по округе вмиг,К ним возвратившись эхом.«Кто это крикнул на ветру?Не вы?» – сестриц приметя,Спросил рыбак, что поутруВ ручье расставил сети.В ответ запели… Замер он.Потом вздохнул глубоко —И на крутой заросший склонВзбежал в мгновенье ока.Уставился – не в облакаИ не на маков цвет…Любовь настигла рыбака.Пригладив волосы слегка,Что спутались от ветерка,Он любовался Кэт.Не билось сердце у него,Пока звучало пенье.Забыл себя он самогоВ немом благоговенье.Но вот, смахнувши рукавомНечаянные слёзы:«Я не мастак дарить цветыИ говорить о розах, —Сказал он деве наконец. —Но ты, моя отрада,Пойдёшь со мною под венец?Знай: я рыбак что надо.С тобою (голову кладу!)Вовеки не расстанусь…Но скажешь „нет“ – и я уйду.А скажешь „да“ – останусь».Не опуская синих глаз,Он делал предложенье…Не стала дева и на часОткладывать решенье.Задумалась – и мысли вдругЕё настигли эти:«Что толку состязаться с ЭннИ быть второй и третьей?Что толку состязаться с Энн?Скажу я „да“, а там уж…Для рыбака я буду всем.И первой выйду замуж.Достаток будет у меняИ радости излишек:Мы будем с рыбаком раститьИ рыб, и ребятишек».Душа, как зяблик на суку,От радости запела…Но дать согласье рыбакуДевчонка не успела…«Кто это крикнул на ветру?» —Спросил ещё не старыйПастух, который поутруПас на горе отару.Спросил, растрёпанный слегкаИ простодушный малость…Услышав речи пастуха,Мэй вдруг расхохоталась.Ну, кто б в ответ на тот задорОстался равнодушным?!Пастух сей миг отару с горПогнал кнутом пастушьим.Так быстро миновать ручейПопробуй-ка, сумей!Но он глядел не на ручей…Не в поле, где полно грачей…Глядел он, не сводя очей,Как улыбалась Мэй.Она запела… ГолосокВзлетал – и падал вниз.В нём были радость, торжествоИ девичий каприз.Он был насмешливым – и вдругНеобычайно кротким…В нём ветра зимнего в боруПроскальзывали нотки,Он лился, как речной поток,Он, как ледок, был хрупким.И нежным, точно шепотокВоркующей голубки.Пастух молчал и не дышал,Покуда дева пела,И на отару показал,И произнёс несмело:«Прими моих овечек в дарИ двух ягнят к тому же.С любовью их тебе отдам,Да и себя как мужа.Я бы хотел и сотню летПрожить с тобою вместе.Тебя я знаю: о тебеМне рассказала песня».Сердечко дрогнуло у Мэй,Нашлось в решенье умном:«Пусть светит всем, как солнце, Энн,Я буду светом лунным,Особенно для пастуха,Ведь он влюблён, и шибко —(При этой мысли губы МэйЧуть тронула улыбка), —Мы всё привыкли с малых летДелить с сестрёнкой Кэт.И коль она ответит „да“,Я не отвечу „нет“».Спросил рыбак,Спросил пастух:«Каков же твой ответ?»«Да», – объявила Кэт.Мэй не сказала «нет».А что же Энн?Она однаНисколько не скучала:То вышивала у окна,То пела, то молчала.И осознала, что сестёрНе видела весь день,Заметив, как же великаПод вечер стала тень.И тут тревожно стало ей…Прошла, волнуясь, к лугу,Под трель, которой соловейПриманивал подругу.На миг заслушалась она,Вздохнула поневоле,Прекрасна, как сама луна, —Величественна и бледна, —В блестящем ореоле.Потом к калитке подошлаИ час, наверно, крядуВверх по холмам, вниз по холмамСестриц искала взглядом.И так светился этот взглядИ так сияли очи,Как будто тысячи гирляндЗажглись во мраке ночи.А песня соловья меж темВсё жалобней звучала…Заканчивал он трель свою —И начинал сначала.Без устали на майский лугОн звал и звал кого-то…И Энн в ответ на песню вдругВзяла такую ноту,Какая даже и во снеСестрицам не приснится,Какую даже по веснеВзять невозможно птице.Так и случилось всё, ей-ей,Хоть верится с трудом…Король со свитою своейВ свой возвращался дом.И нотка уха короляКоснулась, чуть звеня…И он, поводья натянув,Поворотил коня.За голос деву полюбив(И увидав глазами),Он пал к ногам её, забывО королевском сане.Звук уносился далеко —На много миль окрест…И Кэт – на пару с рыбаком,И Мэй – на пару с пастухом,И все – пешком или верхом —Стеклись из сотни мест.И всем внезапный этот путь,Похоже, дался даром:Никто не выглядел ничутьУсталым или старым.Напротив, радостный напевИз каждой рвался глотки,Ведь трудно было не подпетьВолшебной этой нотке.И королевский пел отряд,И пел простой народ,И даже рыба, говорят,В воде открыла рот…И пели птицы в небесахВ согласии с природой,И пел, с улыбкой на устах,Король златобородый.А отзвенела нотка Энн,Пленившая округу, —Король сейчас же встал с коленИ предложил Энн руку.Сыграли свадьбу три сестрыВ один из майских дней.Всё это было так давно,Что всех «давно» давней.

Перейти на страницу: