Где они все? (СИ)

Генри медлил, он не хотел ненароком попасть в мистера Морриса. Прищурив левый глаз, он держал на мушке обезумевшую мамашу и выжидал подходящий для выстрела момент.

Тем временем Норман, изо всех сил стараясь удержаться в седле, впился своими окровавленными ногтями, которыми он совсем недавно расчесывал собственную плоть до самого мяса, в глаза чудища. Указательные и средние пальцы на обеих руках с неприятным звуком погрузились в глазницы на глубину двух первых фаланг.

Миссис Моррис на долю секунды остановилась, а затем изрыгнула из своего утроба еще одну порцию оглушительного, сотрясающего само мироздание, рыка. Затем она встала на четвереньки словно собака, прижалась к полу, обильно усыпанному смесью гипсовой крошки и древесных опилок, и, оттолкнувшись всеми четырьмя конечностями, взмыла вверх.

Норман понял, что происходит слишком поздно и не успел среагировать. Тварь с невероятной силой впечатала его в потолок, и удар о бетон оказался сильнее любых ожиданий. Воздух выстрелил из его легких словно пробка из бутылки шампанского, в глазах потемнело, а хватка ослабла. Падая он думал, что теперь жертв точно не миновать и все его труды были напрасны.

Представители семейства Моррисов приземлились почти одновременно, только мамаша на ноги, а сынок — на кухонный стол, тем самым завершив его существование.

Чудище медленно выпрямилось, и принюхалось. Вместе со зрением оно потеряло и ориентацию в пространстве. Застыв, оно прислушивалось, пытаясь понять в какой стороне потенциальная добыча.

Генри показалось, что лучше момента он может и не дождаться. Задержав дыхание, он навел пистолет и выстрелил, а затем еще раз.

В академии его учили, что если уж дело дошло до оружия, то стрелять нужно сразу дважды. Даже если нападающий не умрет, то с ног свалится точно. Генри не был уверен, но скорее всего они имели в виду человека, потому как миссис Моррис не только не умерла, но даже не пошатнулась. Обе пули вошли в ее ребристую, как у тощей дворняги, грудь, и оставили аккуратные дырочки. Но мало того, что монстр не был повержен, выстрелы еще и привлекли его внимание.

Не зная, как поступить, Букер поднял крепко сжатый в ладонях «Глок» повыше и сделал последний выстрел. Выстрел, на который он возлагал все свои надежды. Выстрел в голову.

Пуля вошла в череп взбесившейся мамаши аккурат там, где ее брови встречались с переносицей. Через образовавшееся отверстие можно было разглядеть остатки мозга, перемешанные свинцом в бурую кашу. Но миссис Моррис по-прежнему была жива. Не смотря на все причиненные ей увечья, она была жива и готова к действию. Наведясь на шум выстрелов как ракеты наводятся на тепло самолетных двигателей, она ломанулась вперед, снова превращаясь в стенобитное орудие.

Генри еле успел отскочить в сторону. Чудовище пронеслось в каких-то сантиметрах от него, и он почувствовал на своем лице ее жаркое, зловонное дыхание.

Миссис Моррис, злобно шипя и щелкая зубами «кастаньетами», вылетела через ранее пробитое ею же отверстие в стене. Оказавшись в коридоре, она, вопреки ожиданиям, не остановилась, а продолжила набирать скорость. Казалось, она даже без глаз могла учуять запах фонаря в руке Дэнниса и бежала прямо на него.

Если вам хоть раз довелось видеть, как гудящий товарняк сбивает корову, по глупости решившую передохнуть на железнодорожных путях, то вы можете с легкостью представить, что произошло с беднягой Дэннисом. Страх настолько сильно пропитал все его естество, что даже перед лицом неминуемой гибели не дал сойти с места. Пит смотрел на надвигающийся локомотив компании Моррис и не думал ни о чем. В его голове царил абсолютно тихий вакуум, как у коровы, стоящей на рельсах.

Норман огорченно наблюдал за столкновением. Он надеялся, что сможет выполнить свою работу, как было задумано давным-давно. Его готовили слишком долго и слишком усердно, чтобы он не допустил кровопролития. Но когда он увидел, как монстр на полном ходу врезается в толстяка, валит его с ног и по инерции скользит на нем в комнату, где всего пару минут назад был замурован, он понял, что все было зря. Первая жертва пала и ее кровь будет на его совести.

Но толстяк не умер. Его жировая прослойка, от которой так сильно хотела избавиться Марси (боже, храни душу этой терпеливой женщины), наконец принесла хоть какую-то пользу. Она послужила своеобразной подушкой безопасности и амортизировала удар, чему Пит был несказанно рад. Но не долго, примерно пол секунды, пока не осознал, что лежит под разъярённым чудовищем.

— Снимите ее с меня! — завопил он, закрывая лицо руками. — Снимите ее ради бога!

Кричал он зря, ведь основным источником информации для миссис Моррис теперь являлся звук. По-хорошему, Питу нужно было бы помалкивать в тряпочку и, задержав дыхание, надеяться на то, что она примет его за мертвого. Но об этом думать было уже слишком поздно. Что сделано — то сделано и пришла пора пожинать плоды своих ошибок.