Где они все? (СИ)

— А я тебе говорила, что блог он и в Африке блог, — она пододвинула второй стул и села рядом, — Никогда меня не слушаешь… Ладно, показывай, что там у тебя получилось.

Стэн набрал воздуха в грудь, чтобы начать оправдываться, мол это еще черновой вариант и любые правки возможны, но затем, увидев нескрываемое безразличие в глазах сестры, просто нажал на пробел.

Монитор на мгновение потемнел, а затем на нем крупным планом возникло лицо бездомного.

— Привет, — начал он, смотря прямо в камеру, — сейчас ноябрь две тысячи десятого года, меня зовут Чип Дуглас и это мое послание тем, кто живет среди нас.

Картинка замерла, и голос Стэна не заднем плане продекламировал: «Мы нашли этого человека на помойке, за рестораном, куда он приходит каждую среду в поисках пропитания». Движение в кадре возобновилось.

— Осенью две тысячи шестнадцатого этому миру наступит конец. Эпидемия ужасающих масштабов буквально за два месяца уничтожит почти девяносто процентов населения планеты. Никакие вакцины и известные лекарства будут не в силах противостоять болезни, и последний человек на земле заразится в январе две тысячи семнадцатого. Я обращаюсь к тем, что живут среди нас. Вам пора перестать бежать, оставляя за собой руины и смерть. Еще есть время, чтобы найти решение проблемы.

На секунду картинка на мониторе почернела, а потом место небритого лица бездомного занял Стэн, сидящий в своем кресле, на фоне белой стены.

— Возможно, вы могли подумать, что этот человек — один из тех сумасшедших, что стоят в час пик на углу оживленной улицы с куском картона в раках, на котором черным маркером написано «Покайтесь», и во всю глотку орут о втором пришествии, антихристе и другой подобной ерунде. Могу сказать, что полностью понимаю ваше мнение, а моя сестра его даже разделяет, — Синди, сидевшая сзади и смотревшая видео, невольно улыбнулась, — Но проведя с ним целый вечер, я смог узнать его поближе. Да, он временами бывает странным, и это не удивительно, после всего того, что он пережил. Интервью, которое мне посчастливилось, да, именно посчастливилось записать, в корне изменило мое отношение не только к этому человеку, но и ко всем ему подобным. Правильно ведь говорят: «Не суди по обложке». И теперь я хочу поделиться им с вами. Возможно, вас оно тоже заставит пересмотреть устоявшийся в народе образ уличного безумца, ведь за каждым из них может скрываться подобная история.

Экран опять потемнел, и на нем появился уже знакомый интерьер ресторана «Чарльтон». В кадр попадали лица Бритни и Стэна, и часть стола, на котором уже скопилось порядочно грязных тарелок. Бритни что-то ел.

— Так сколько вы уже живете на улице? — зачитал Стэн заранее подготовленный вопрос из своего блокнота на пружинке.

— Дайте-ка вспомнить… — Бритни задумался, — Значится, сейчас десятый, тогда где-то тридцать лет, или около того.

— Это много.

— Много, да. Но я только последние годы совсем бомжую, а так, были времена, когда просто бродяжничал. Ну, то есть у нас с Евой был дом на колесах, и мы кочевали с места на место.

— Ева — это ваша жена? — задал наводящий вопрос Стэн, потому, что не знал, войдет ли история про Вудсток в окончательную версию ролика. Бритни понял это намерение и подыграл, будто рассказывает все в первый раз.

— Да, но мы… как это правильно называется? В гражданском браке. У меня нет документов, так, что официально мы не расписывались.

— А что случилось с документами?

— Они были утеряны еще во времена моей бурной молодости, — ушел от прямого ответа Бритни.

— И что же, вы не пробовали их восстановить?

— Пробовал, конечно, но в нашей стране так повелось, что госсотрудники на слово не верят, а других людей, способных доказать, что я — это я, нет.

— А родственники? Может быть, они могли бы?

— Нет у меня никаких родственников. Ну, кроме бывшей гражданской жены и сына.

— У вас есть сын?

— Да, есть. Наверное, это прозвучит грубо, но мы его заводить не собирались. Ева всегда была прожженной хиппи, не могла долго сидеть на месте и оставаться трезвой. Так что, сами понимаете, шанс схватить какую-то врожденную болячку очень большой, а денег на врачей нет. Без документов-то я нормально работать не могу. Вот мы и решили не заводить детей пока не остепенимся и не встанем на ноги. У судьбы были другие планы. Это еще хорошо, что у Евы духу не хватило на аборт, а ведь она ходила в клинику, даже в кабинет зашла, но в последний момент струсила. Потом не пожалела. Пацан вырос что надо. Норманом назвали.

— Вы с ним видитесь?

— Не, ему в девяносто девятом восемнадцать исполнилось, и с тех пор я ни его, ни Еву не видел. Мы с ним хорошо ладили, он талантливый, умный, а главное — здоровый. По правде говоря, я все время думал, что он не наш, ну уж очень далеко яблочко от яблоньки укатилось.

— А почему сейчас не видитесь?