Где простирается тьма (ЛП)

Ощущение связанности и скованности ― все возвращается. Все те страхи, которые я глубоко зарыла, поднимают свои уродливые головы. Я громко кричу и извиваюсь всем телом, пытаясь избежать его хватки, когда он берется за мои лодыжки.

― Отпусти меня! ― визжу я. ― Пожалуйста, не связывай меня. Пожалуйста, я умоляю тебя! Прости, пожалуйста, отпусти меня!

Слезы льются по моим щекам, и я закрываю глаза, отбрасывая воспоминания, которые угрожают всплыть.

― Прекрати кричать. Если будешь продолжать, то я сделаю это болезненным.

Я мотаю головой из стороны в сторону, бормоча слова, которые сама даже не понимаю. Рывком выпрямляю руки. Дергаю лодыжки ― ничего. Я снова кричу, умоляя, умоляя, зная, что это бессмысленно.

― Тихо, ― приказывает Димитрий.

― Пожалуйста, ― рыдаю я. ― Не связывай меня! Пожалуйста, не связывай меня!

Он подходит ко мне, на его лице сердитое выражение, и я рычу:

― Не подходи ко мне! Пожалуйста, не тогда, пока я связана. Не надо. Пожалуйста. Не…

Его глаза мерцают чем-то, что я не осознаю. Это почти как... понимание.

― Я сказал тебе, что произойдет, если ты попытаешься сбежать, ― шипит он, сжимая кулаки, будто пытаясь сдержаться.

― Пожалуйста, я больше не буду этого делать. Прошу, отвяжи меня. Пожалуйста.

― Я не могу этого сделать, ― говорит он хриплым шепотом, прежде чем повернуться и пойти к двери.

― Пожалуйста! ― кричу я так громко, что становится больно собственным ушам. ― Не делай этого со мной. Я не могу так дышать. Пожалуйста... не надо… не связывай меня. Пожалуйста... Я все сделаю, просто не связывай меня.

Его тело вздрагивает, но он не поворачивается. Он просто приказывает обоим мужчинам присматривать за мной, а затем выходит и хлопает дверью.

И я ломаюсь.

~ * ГЛАВА 3 * ~

Димитрий

Я слышу ее крики, и эти звуки пронзают мне сердце. Хочу войти туда и заткнуть ей чем-нибудь рот, но с еще большей силой нечто внутри подталкивает меня отпустить ее. Эти крики не просто из-за того, что ее удерживают. У меня были пленники, и разницу я знаю. Она не была испугана, наоборот, была сильной, упорной и многословной. А потом я связал ее.

И она сломалась.

Как и я.

Сокрушенная.

Это был ублюдок Хендрикс? Это он причинил ей боль? Изнасиловал ее? Связывал ее в камере? Поэтому она так боится? Ее крики выдают побежденную личность. Того, кто пережил ​​душераздирающую боль. Ее глаза были безумными, взгляд метался вокруг, умоляя меня освободить. На мгновение мне хотелось этого, но потом я вспомнил, для чего это все, и осознал, что должен уйти.

Я не могу размякнуть.

Это не вариант.

Я закрываю глаза, поднимаю свой бокал к губам и залпом выпиваю виски. Чтоб ее! За то, что заставила меня усомниться в себе в первый же день. Вот что она сделала. Она заставила меня сомневаться во всей этой задумке. Она не его любовница, насколько я понял. Но она важна для него, я видел это в его взгляде. Она не его дочь: слишком взрослая. Может быть, племянница или подруга. У них есть своя история, история, связавшая их.

Я сыграю на этой связи.

Я поворачиваюсь и быстро пересекаю комнату, подхожу к окну и открываю его. Высовываю лицо наружу и изо всех сил стараюсь контролировать дыхание. Я давлю панику, ощущение чего-то давящего в груди, головокружение, внезапное затруднение дыхания. Бл*дь, контролируй это, Димитрий. Не ломайся. Ты лучше этого, сильнее этого. Ты не можешь допустить, чтобы это дерьмо пересилило тебя.

Черт побери.

Я не могу позволить им победить.

~ * ГЛАВА 4 * ~

Джесс

Запястья кровоточат, сил больше нет, и слез просто не осталось, но я все еще дергаюсь. Все еще тяну запястья с отчаянием, которое меня поглотило. Чем больше я думаю, тем больше паникую. И я рвусь и рвусь, неистово пытаясь освободиться. Я не могу оставаться в таком положении, иначе сойду с ума. Я не могу.

― Если ты снова потянешь за эти веревки, я так тебе врежу, что ты ходить не сможешь.

Мой приемный отец, Роджер, имел привычку связывать меня. От одной этой мысли я вздрагиваю всем телом. Ничто в мире не могло выбить меня из колеи больше, чем воспоминания о нем. Его холодные руки. Его вонючее тело. То, как он пользовался тем, что ему не было предназначено. Я была беспомощна, слишком мала, чтобы бороться с ним. Он удостоверился, что я и не смогу. Эти бечевки вокруг моих запястий заставили меня вспомнить тот темный угол в моей памяти.

Я рада, что он мертв.

Я слышу скрип двери, рывком поднимаю голову и вижу, что Димитрий стоит в проеме, глядя на меня. У него в руке бокал, наполненный янтарной жидкостью. Он прищуривается, увидев кровь, текущую по моим запястьям. С проклятием отставляет бокал, входит и останавливается рядом с кроватью. Он смотрит на меня, и я замечаю, насколько тяжелый взгляд его темных глаз. Он пьян.

Я чувствую, как замирает мое сердце.

― Не смотри на меня так, ― раздраженно произносит он. ― Я не собираюсь тебя насиловать.