Где собака зарыта

К нам подбежал полковник.

– Он что, знает, как открывать двери?

– Немного, – ответил Берни.

– Где ты его нашел?

– Долгая история.

Мне бы хотелось ее услышать, но Берни больше ничего не сказал, только положил большой палец на штуковину для большого пальца и надавил. Ничего не случилось. Я бы и сам мог ему об этом сказать… Правда, вообще-то я не мог. Я немного запутался, и пока я собирался с мыслями, Берни с силой пнул дверь ногой. Этот громоподобный треск – он мне очень понравился! Давай, Берни, пни дверь еще раз.

– Это вообще законно? – спросил полковник Боб.

– По законам города-призрака – да, – ответил Берни. Полковник Боб рассмеялся. Ему очень нравился Берни: я мог понять это по его смеху. Еще я видел, что на самом деле полковник Боб не возражал против небольшого насилия. Как и мы с Берни.

Он снова пнул дверь, она слетела с петель и распахнулась.

Мы вошли, Берни первый, хотя я почти протиснулся вперед перед ним. Все выглядела так же, как и раньше: стол, стулья, раскладушка, за исключением одного – кровать была пуста. Никакой Аделины здесь больше не было. Я подошел к раскладушке, принюхался и учуял едва уловимый неприятный запах.

Я залаял: глубоким, низким лаем, который иногда вырывается из моей глотки сам по себе.

– Что происходит? – спросил полковник Боб.

– Ни к чему не прикасайся, – сказал Берни, натягивая на руки хирургические перчатки.

Глава пятнадцатая

Берни обыскивал хижину, ползая на четвереньках. Мне всегда было тяжело молча смотреть, как Берни – или любой другой человек – опускается на все четыре, так что мне пришлось подождать снаружи с полковником Бобом.

Мы обошли пруд. Солнце припекало мне спину. Я сделал остановку, чтобы попить.

– Вкусно? – спросил полковник Боб.

Было вкусно. Мы прошлись еще немножко.

– Эта работа частным детективом – за нее вообще платят? – спросил полковник. – Машина у него довольно потрепанная.

А? Он говорил о нашей машине, о порше? Я посмотрел на полковника Боба: взгляд у него был отсутствующий. Такой взгляд иногда был у людей, когда они разговаривали сами с собой, это я знал точно. И когда вокруг не было других людей, эти обрывки разговоров могли просочиться наружу, вот прямо как сейчас.

– Спас мою чертову жизнь, – отрывисто сказал полковник Боб. Он достал пачку сигарет и закурил, а мне нравился запах сигаретного дыма, но Берни пытался бросить курить, так что теперь мне редко удавалось насладиться этим ароматом. Полковник Боб бросил спичку в пруд.

– Ад на земле, – сказал он. Спичка зашипела. Что это был за звук! Как приятно от него стало моим ушам! Сделай это еще раз, полковник Боб!

Но он ничего подобного больше не делал, просто стоял у пруда, погруженный в свои мысли, и глубоко затягивался сигаретой. Вскоре из хижины вышел Берни, на ходу убирая в карман хирургические перчатки.

– Нашел что-нибудь? – спросил полковник Боб.

– Ничего. Безупречная чистота, – сказал Берни.

– И что это значит?

– Пока не знаю, – Берни бросил на меня взгляд. – Но точно что-то плохое.

Полковник Боб протянул ему пачку сигарет, словно был уверен, что Берни возьмет одну, и Берни действительно взял. Полковник бросил ему спички, и Берни зажег одну. Я приготовился к тому, что снова приятно зашипит, но так ничего и не дождался. Вместо того, чтобы бросить спичку в пруд, Берни задул ее, немного потряс в воздухе, а затем положил в карман.

– За экологию радеешь? – спросил полковник Боб. Берни только пожал плечами. – Это правильно. Хотел бы я быть таким же дисциплинированным.

– Я? – переспросил Берни. – Дисциплинированный?

Берни что, раньше не слышал этого слова? Я-то уж точно не слышал.

– Да, – сказал полковник Боб. – Ты.

Берни молчал. Они просто стояли и курили на берегу пруда.

– Как нога? – спросил полковник.

– Отлично.

– Никаких последствий после ранения?

– Мне повезло.

– Той ночью рана выглядела скверно, – сказал полковник. Берни снова промолчал. – В ту дурацкую ночь.

– Да, – сказал Берни.

– Часто об этом думаешь?

– Нет, – ответил Берни. Потом добавил, – Иногда.

Воцарилось долгое молчание. Дым от сигарет медленно поднимался в неподвижном воздухе, завихряясь в одно огромное облако.

– Жизнь весьма неплоха, – сказал полковник Боб.

– Да, – подтвердил Берни.

«Весьма неплоха»? Жизнь великолепна! Как можно было этого не заметить? Я вот каждый день уделял этому внимание.

– Мы закончили? – спросил полковник.

– Пока что да.

– Хочешь на обратном пути сесть за штурвал?

А? Берни умеет управлять вертолетом? Он посмотрел на полковника с крайне забавным выражением лица и вдруг начал смеяться. Полковник тоже рассмеялся. Они смеялись и смеялись, согнувшись пополам, пока на глазах не выступили слезы.

– Эй, Чет, приятель, успокойся. Спокойнее.

Для меня это всегда было слишком – смотреть, как люди смеются до слез, но я изо всех сил постарался усидеть спокойно.