Где-то есть ты

Превозмогая боль, беру труп старухи за ноги. Гена хватает ее за плечи. У меня не получается даже приподнять тело от земли, поэтому приходится делать вид, что я не просто держусь за холодные конечности, что стараюсь. У самой могилы, обхватив руками щиколотки женщины, делаю последний рывок. Труп падает в яму с глухим стуком и прикрывает собой тело старика. Стою на краю и боюсь упасть вслед, наблюдаю, фотографируя глазами безжизненные черты.

Покойная лежит в странной позе, будто бы готовая ожить и попытаться выбраться.

«Отмучилась. Повезло», – думаю я.

Гена снова работает лопатой, засыпая песком по очереди все части тела. Когда земля попадает на старушечье лицо, все жду, что она заморгает. Но мертвые ничего не чувствуют. Им все равно. Нет, не хочу такой участи. Только не сейчас.

Слабость снова дает о себе знать. Пошатываюсь. Чтобы не упасть, приседаю на мокрую траву. Такую же мокрую, как в тот день, когда

меня похитили. Провожу по ней ладонью, а затем умываю этой влагой лицо.

Нужно действовать, собирать силы в кулак и бежать. Но тело

протестует, заявляя о себе болью в каждой частичке. Меня сильно знобит.

Гена идет к забору, хватает труп пса, тащит к яме, бросает и продолжает засыпать землей.

Нужно уносить ноги прямо сейчас. Пытаясь встать, смотрю на небо и

понимаю, что уже светает. В ушах шумит, и мне кажется, что небесный свод падает прямо на меня. Трогаю лоб: холодный пот катится по нему градом. Вытираю. Последнее, что мне удается увидеть перед тем, как потерять сознание, - это похититель, повернувшийся ко мне и удивленно приподнявший бровь.

Глава 13

Двадцать дней спустя

– Медленно отпускаешь сцепление, – объясняла я Милке спокойным ровным тоном, – а когда почувствуешь, что машина уже готова податься вперед, слегка прибавляешь газку, при этом плавно отпуская сцепление до конца.

– Вот оно, в чем дело! – Развела руками подруга. – А то этот дебил инструктор мне совершенно не так все объяснил! «Отпускаешь, нажимаешь!» Вот козел! Теперь-то все встало на свои места. Хорошо, что ты согласилась мне помочь, я всегда знала, что девушка-инструктор для девушки-водителя – это то, что доктор прописал.

– А почему это я должна была тебе отказать? – Спросила, приоткрыв окно, чтобы впустить теплый майский ветерок, – давай теперь пробуй снова: ставь на нейтраль, поворачивай ключ и заводи.

Последовав моему совету, Мила записалась на водительские курсы. Занятия шли уже две недели, но прогресса в вождении не было, и, видя, как нервничает инструктор, ей все больше хотелось бросить это неблагодарное дело. Не только из чувства женской солидарности, но и во имя многолетней дружбы я взялась потренировать ее сегодня на площадке, принадлежавшей одной из автошкол. Пускать нас не хотели, но всего один звонок Марка решил проблему законности пребывания там.

Подогнав туда свой чудесный пожилой «BMW», я пять минут объясняла своей ученице назначения разных кнопочек, рычажков и принцип работы автомобиля. Затем пятнадцать минут наблюдала за тем, как она переодевается в «удобный» костюм типа скафандр, надевает мягкие удобные балетки и убирает волосы в хвост. Образ гонщицы дополняли очки, которые превращали ее, скорее, в преподавателя младших классов. Я сразу вспомнила те времена, когда каждая моя поездка начиналась так же, и про себя усмехнулась.

Хорошо хоть не нужно было регулировать водительское сидение, ведь

оно и так было подвинуто вплотную к рулю. Не имея высокого роста, я вынуждена была ездить, как лягушонка в коробчонке. К счастью, это было удобно и нисколько не обламывало удовольствия от езды. С тех пор, как мы начали наше занятие, Мила с горем пополам намотала три круга, пока, наконец, не заглохла.

– И вот тебе мой совет: заимей хорошую привычку каждый раз заводить автомобиль, нажимая одновременно сцепление и тормоз, – заметила я, – в этом случае, если даже ты забыла снять его с передачи, он у тебя никогда не дернется и никуда не поедет.

– Хорошо. – Мила повернула ключ. Автомобиль довольно заурчал.

Она вытерла пот со лба. – Поехали.

– Молодец, – похвалила я, – все плавно сделала.

– Да, я такая! – Просияла подруга, вцепившись в руль мертвой хваткой.

– О! Что это?! Это я сделала?

– Это ты нажала на газ.

– Это не я, это моя нога! Боже, я ее не контролирую!

– Научишься, – рассмеялась я, – у всех так бывает. Вот, можешь

тихонько поворачивать руль, но не надо добавлять газ на повороте.

– Ой, прости…

– Ничего, – постаралась ее успокоить, – когда ты начнешь чувствовать габариты машины, тебе даже не придется сидеть, выпрямив спину,

и вытягивать шею, как страус.

– Я так делаю, да?! – Мила выпучила глаза и втянула шею.

– Да ты почти упираешься головой в обшивку потолка, – подтвердила я, – но это пройдет, не переживай. Так у всех бывает. Потом ты даже

перестанешь смотреть вниз, чтобы переключить передачу. Или купишь себе

машину с коробкой-автомат.

– Фу, по прямой гораздо легче ехать…

– Вот и езжай, пока дорога прямая, расслабься.

– А ты, – спросила Мила, – такая напряженная, потому что я убиваю твою машину, или потому, что тебя что-то другое гложет?