Где Цезарь кровью истекал

В дверь постучали, и вошёл какой-то тип с грязной щекой, в испачканных брюках и в белоснежной накрахмаленной куртке. Он промямлил, что приехал мистер Пратт и мы можем спуститься к нему, когда пожелаем. Вульф сказал, что мы сейчас придём, и грязнощёкий исчез.

— Видимо, мистер Пратт — вдовец, — заметил я.

— Нет, — ответил Вульф, пытаясь подняться. — Он никогда не был женат. Так сказала мисс Пратт. Ты не думаешь причесаться?

* * *

Нам пришлось изрядно побегать по дому, пока мы разыскали хозяев. Сперва мы попали в столовую, оттуда прошли через гостиную и ещё через одну комнату с фортепиано и наконец обнаружили их на террасе, укрытой от солнца навесом. Обе девушки сидели поодаль в углу с молодым человеком и потягивали хайболы. Ближе к нам, за столом, расположились двое мужчин, которые вели деловую беседу, манипулируя какими-то бумагами. Один, молодой и прилизанный, походил на маклера. У второго, довольно пожилого, были тёмные, седеющие волосы, узкий лоб и квадратная челюсть. Подойдя к ним, Вульф остановился. Пожилой мужчина нахмурился и сказал:

— А, это вы!

— Мистер Пратт? — Вульф слегка поклонился. — Я — Ниро Вульф.

Молодой человек встал. Пожилой по-прежнему хмурился.

— Знаю. Племянница мне сказала. Я, конечно, наслышан о вас, но, будь вы хоть президент Соединённых Штатов, вы не имели права находиться на моём пастбище после того, как вам велели его покинуть. Что вам там понадобилось?

— Ничего.

— Зачем же вы туда забрались?

Вульф поджал губы, а потом спросил:

— Племянница рассказала вам, что с нами приключилось?

— Да.

— Вы считаете, она солгала?

— Почему? Конечно, нет.

— Значит, вы думаете, что я солгал?

— Нет, — растерялся Пратт.

Вульф пожал плечами.

— Тогда мне остаётся только поблагодарить вас за оказанное гостеприимство — за телефон, пристанище, освежительные напитки… Пиво мне очень понравилось. Ваша племянница любезно предложила отвезти нас в Кроуфилд… Вы не возражаете?

— Ни в коей мере. — Тугодум всё ещё хмурился. Затем встал в позу Наполеона и сказал: — Нет, мистер Вульф, я ни в коем случае не считаю, что вы солгали, но тем не менее хотел бы кое-что выяснить. Сами понимаете, ведь вы детектив, и вас могли нанять… От них всего можно ожидать. Меня уже замучили до полусмерти. Сегодня ездил с племянником на ярмарку в Кроуфилд, так мне и там прохода не давали. Пришлось сбежать домой, чтобы избавиться от них. Так вот, я спрашиваю напрямую: вы залезли на пастбище, потому что знали, что бык там?

— Нет, сэр, — ответил Вульф с несколько озадаченным видом.

— Ваш приезд сюда как-нибудь связан с быком?

— Нет! Я приехал экспонировать свои орхидеи на Североатлантической ярмарке.

— Значит, вы выбрали моё пастбище случайно?

— Мы его не выбирали. Всё дело только в геометрии. Кратчайший путь к дому ведёт через пастбище. Так нам показалось, — добавил он с горечью.

Пратт кивнул. Он посмотрел на часы и обернулся к молодому человеку, складывавшему бумаги в портфель.

— Ладно, Пейви, езжай шестичасовым поездом из Олбани. Передай Джеймсону, чтобы он ни в коем случае не спускал цену ниже двадцати восьми долларов. С прошлого года аппетит у людей не ухудшился. Только запомни — больше никаких пирогов…

Он ещё прочёл наставления по поводу расценок на некоторые блюда, напомнил о каких-то новых контрактах в Бруклине и напоследок крикнул вдогонку Пейви, почём следует закупать салат. Затем наш хозяин вдруг спросил Вульфа, не хочет ли тот выпить чего-нибудь крепкого. Вульф ответил, что предпочитает пиво, но вот мистер Гудвин, без сомнения, не откажется пропустить стаканчик. Пратт что было мочи заорал: «Бёрт!» На крик откуда-то вынырнул грязнощёкий и принял заказы. Когда мы расселись, трио из угла террасы присоединилось к нам со своими бокалами.

— Ты позволишь? — обратилась мисс Пратт к дяде. — Джимми мечтает познакомиться с нашими гостями. Мистер Вульф, мистер Гудвин, а это мой брат Джим.

Я учтиво привстал, и тут до меня дошло, что Вульф затеял какую-то непостижимо отчаянную игру, так как вместо того, чтобы извиниться, как обычно, за то, что он не отрывает свою многопудовую тушу от стула, он поднялся во весь рост. Мы все сели, а Лили, блондинка, раскинулась в кресле-качалке с таким расчётом, чтобы мне было удобнее любоваться её изящными ножками.

Пратт разглагольствовал.

— Я, конечно же, наслышан о вас, — повторил он Вульфу. — Даже знаю кое-какие подробности. Мой друг, Пит Хатчинсон, рассказывал, что несколько лет назад вы отказались расследовать дело, связанное с его женой.

— Я стараюсь не браться за дела семейного характера, — подтвердил Вульф.

— Поступай, как тебе нравится, — вот мой девиз, — изрёк Пратт, отхлебнув глоток из бокала. — Это ваш бизнес, и вы вправе поступать, как хотите. Насколько мне известно, вы не прочь вкусно поесть. Мой бизнес как раз питание, а точнее, массовое питание. На прошлой неделе мы ежедневно продавали в Нью-Йорке в среднем 42 тысячи 932 обеда. К чему я клоню — вы сколько раз обедали в моей праттории?

— Я?.. — Вульф не спешил с ответом, пока наливал себе пиво — Ни разу.

— Ни разу?!

— Я всегда обедаю дома.