Где Цезарь кровью истекал

— Ну да, вашу сестру.

— Чёрт бы меня побрал! Так это моя обожаемая сестричка!

Я пошёл на свидание по двум причинам. Во-первых, из любопытства. Конечно, это могла оказаться Нэнси или даже Каролина, но я вычислил, что это Лили, а удостовериться в своей догадливости можно было, только взглянув на самозванку воочию. Во-вторых, я сознавал, что мой долг — отблагодарить посетительницу, кто бы она ни была. В девять часов никаких посещений в тюрьме не допускалось, так что Лили, если это она, должна была изрядно подмазать тюремщиков, а я терпеть не могу, когда деньги тратят попусту. Пожалуй, впервые, припомнил я, кто-то платил за удовольствие меня видеть. Я даже растрогался.

Это оказалась Лили. Старший надзиратель восседал за своим столом и на сей раз не ушёл. Лили примостилась на стуле в тёмном углу, и я подошёл к ней.

— Привет, сестрёнка. — Я присел рядом.

— Знаешь, — начала она, — вчера я размышляла, что бы с тобой сотворить, но мне и в голову не приходило посадить тебя под замок. Когда тебя выпустят, я, пожалуй, именно так и сделаю. Кстати, когда это произойдёт?

— Понятия не имею. Во всяком случае, Рождество я надеюсь встретить дома. Как поживают мама, папа, Оскар, Виолет, Артур?

— Прекрасно. Здесь уютно?

— Потрясающе!

— Тебя покормили?

— Ещё как! У нас свой снабженец.

— А деньги у тебя есть?

— Сколько угодно. Сколько тебе нужно?

— Я серьёзно. — Она открыла сумочку.

— Не надо. — Я предостерегающе поднял руку. — Джимми Пратт уже дал мне сегодня десять долларов, и я оказался из-за них в тюрьме. Деньги — корень зла. Что я могу для тебя сделать?

— Милый Эскамильо. Я пришла повидаться с тобой.

— Я уже догадался. Ты принесла какое-нибудь постельное бельё?

— Нет, но могу достать. Тебе нужно?

— Нет, спасибо, я просто полюбопытствовал. Мне вполне хватит газет. Но можешь сделать одно одолжение?

— Я глаз не сомкну, пока не сделаю тебе одолжение.

— Ты можешь не спать в двенадцать часов?

— Конечно.

— Пожалуйста, позвони в полночь Осгудам и вызови Ниро Вульфа. Скажи ему, что ты миссис Тит Гудвин, что ты только что прилетела из Кливленда и остановилась в Кроуфилде, в отеле. Скажи, что получила от своего сына Арчи телеграмму, в которой сынок сообщил, что сидит в тюрьме, несчастный, всеми брошенный и одинокий. Спроси, какого чёрта он засадил меня в тюрягу; скажи, что подашь на него в суд и хочешь с ним встретиться рано поутру; ещё добавь, что он должен как можно быстрее исправить свою ошибку и искупить вину. Настаивай, что он должен искупить вину. — Я замолк и немного подумал. — Пожалуй, этого хватит.

Лили кивнула с серьёзным видом.

— Я усвоила. В этом есть доля правды?

— Нет, мне это всё приснилось.

— В таком случае я готова его хоть сейчас извлечь из постели. Пусть садится в машину, едет в отель и ждёт меня. Но лучше в полночь.

— Не вздумай. Он убьёт меня. Хватит того, что я сказал.

— Ладно. Что-нибудь ещё?

— Нет.

— Поцелуй меня.

— Не могу, я ещё не умывался. Забудь про всё, что между нами было. Я должен соблюдать осторожность. Однажды в метро я поцеловал девчонку, и когда она пришла в себя, то оказалась на крыше Эмпайр-Стейт-Билдинг.

— Боже всемогущий! А тебе не приходилось отправлять кого-нибудь прямиком в рай?

— Рай кишит ими!

— Когда тебя отсюда выпустят?

— Не знаю. Спроси Ниро Вульфа, когда будешь звонить ему.

— Ну что ж, — она пронзила меня взглядом, и я мигом вспомнил, как ощущал себя картофелиной, с которой срезали кожуру. — Теперь о том, зачем я пришла. Любой залог, на любую мыслимую сумму, я могу подготовить к одиннадцати утра. Как ты на это смотришь?

— За меня могут дорого запросить.

— Я же сказала — на любую сумму.

— Ниро Вульф может приревновать. Я сойду с ума, если вы устроите торг из-за меня. Но спасибо.

Глава 18

В девять утра Бэзил сидел на койке, свесив ноги, и причёсывался. Я тоже сидел на койке, всё ещё покрытой измочаленными газетами, и ожесточённо чесал: сначала плечо, потом бедро, потом левую руку. Я чесался и напряжённо морщил лоб, пытаясь вспомнить название книги о тюремных реформах, которая стояла в книжном шкафу у Вульфа. Мне стало стыдно, что я не прочёл её, так как в противном случае работа над осуществлением моего замысла продвигалась бы живее. Идея осенила меня, когда мы толкались в коридоре под предлогом так называемой зарядки.

— Сколько уже с нами? — спросил Бэзил.

Я ответил, что подписали уже четверо и ещё трое дали согласие. Оставив бесплодные попытки вспомнить название книги, я вытащил из кармана блокнот и пробежал глазами исписанные странички: