Читаем Где ты, рай? полностью

Все говорят «да», и в последующие дни заговорщики начинают делать запасы. Надо достать емкости для хранения пресной воды, собрать и насушить листья «дикого чая», взять смолы и воска в дорогу, чтобы в случае необходимости заделывать пробоины в баркасе. Но еще не ясно, где раздобыть самое необходимое: мушкеты, компас, навигационную карту и квадрант.

<p>4</p>

Капитан Уоткин Тенч в своем дневнике не скрывает опасений, что обстановка в колонии в эти месяцы овеяна страхом гибели от голодной смерти.

«Осталось так мало хлеба, что даже в приглашении к столу губернатора появляется приписка: «Покорнейше просим принести хлеб с собой». Каждый, кто садится за стол, начинает трапезу с того, что достает принесенную с собой порцию хлеба и выкладывает ее на свою тарелку». 18 октября 1790 года вспомогательное судно «Сэпплай» возвращается в залив Сидней из Батавии в Голландской Ост-Индии. «Капитан Болл потратил несколько более полугода на это путешествие. Он первый, кто обогнул по морю Новую Голландию. Он нагрузил свое маленькое судно всем необходимым, что, по его мнению, прежде всего могло пригодиться, но оставил груз риса и соли, который должен привезти как можно скорее голландский шлюп, зафрахтованный для администрации колонии».

Голландский шлюп «Ваксамхейд» грузоподъемностью 350 тонн приходит в залив Сидней в декабре 1790 года с долгожданным провиантом. Капитан судна Детмер Смит почти такой же круглый, как голландский сыр; он жесткий делец. Вспомогательное судно «Сириус» погибло у острова Норфолк, и Филлип пробует зафрахтовать «Ваксамхейд», чтобы отвезти команду «Сириуса» в Англию, но капитан Смит запросил такую непомерно высокую цену, что проходит более трех месяцев, прежде чем обе стороны заключают соглашение.

В течение этих трех месяцев Джеймсу Коксу удалось установить контакт с Детмером Смитом. Голландец посылает своих людей на рыбную ловлю на ялике, и там они встречаются с Вилом, Коксом и Мартином.

«Передайте вашему капитану, что есть возможность заработать деньги, если он приедет с вами на лодке и встретится с нами», — говорит Кокс.

«А что будет нам, приятель?» — спрашивает один из четырех голландцев.

«Если вы и ваш капитан будете держать язык за зубами, каждый получит по флорину (2 шиллинга)».

«Как поверить, что можно положиться на каторжника вроде тебя?»

Кокс достает из кармана четыре шиллинга и дает каждому по монете: «Когда вернетесь вместе с капитаном, получите еще по одному в придачу».

Друзья ожидают в маленькой бухте на следующее утро с самого восхода солнца. Очень скоро они замечают голландский ялик, который направляется к месту прошлой встречи. Морж машет рукой, приглашая зайти в бухту.

Толстяк капитан сидит на корме у румпеля. Он подводит ялик к борту баркаса.

«Ну в чем дело? — сдержанно спрашивает он. — Кто из вас, каторжников, говорит по-голландски?»

«Это я, минхер, — говорит Джеймс Кокс. — В прошлом я занимался торговлей бриллиантами в Амстердаме».

«В самом деле! — Капитан Детмер Смит произносит эти слова с презрительной усмешкой. — Да, немалый путь от ювелирных контор Амстердама до каторжной колонии в Новой Голландии».

«В этом все дело, минхер, и нас несколько мужчин, которые собрались сократить этот путь и убежать. Но у нас нет компаса, квадранта и навигационной карты морей, простирающихся отсюда до Отахейте».

Голландский капитан разражается громким смехом. «И вы это совершите, если я дам вам все необходимое? — говорит он. — Вы, видимо, изволите шутить». Четыре гребца в лодке тоже находят высказывание капитана невероятно остроумным.

Вил хочет что-то сказать, но Джеймс Кокс подает ему знак молчать.

Проходит какое-то время, и капитан Детмер Смит и его люди перестают смеяться. Наконец голландец спрашивает:

«Но почему вы ничего не говорите? Вы совсем онемели?»

«Мы ждем, когда вы назовете вашу цену, минхер».

«Цену? Да ведь ты говоришь, что имел отношение к торговле бриллиантами, так что ты, конечно, разбираешься в ценах. Понимаешь ли ты, что произойдет, если англичане обнаружат, что я продал тебе и твоим приятелям навигационную карту и навигационные приборы для судовождения? Филлип не предоставит мне возможность отвезти команду «Сириуса» в Англию. Может, он задержит «Ваксамхейд» в этом дьявольском месте».

«Мы можем отложить побег, пока не отплывет «Ваксамхейд», — предлагает Кокс. — Вы предоставите нам навигационную карту, компас и квадрант в день вашего отъезда и при вручении получите ту сумму, о которой мы договоримся».

«Отвезите меня чуть подальше и дайте подумать», — говорит голландец своим людям. Проходит не более десяти минут, и их ялик возвращается.

«Сколько вы заплатите?» — спрашивает капитан.

«Какова ваша цена, минхер?»

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука